– А если без этих глупостей? Так сказать, считаясь с уровнем народонаселения.
– Без глупостей – нужен платочек.
– Чтобы я была как бабка? Ага, прям щас. Обойдётесь импортной береткой. – Муся произнесла это слово смешно, с протяжным «э»: берэткой.
Она и впрямь пришла в кокетливой рижской беретке, с торчащей пимпочкой, похожей на твёрдый сосок. И в хорошо протёртых синих джинсах с диковинным лейблом на попе. Такие было не достать у спекулянтов и даже в валютной «Берёзке»; это ей оттуда привезли. Щёку не подставила, даже руку не протянула. В церкви быстро огляделась, выбрала местечко у стены, откуда лучше видно, хотя и хуже слышно, и по стойке смирно простояла от благословенно царство до прощального с миром изыдем. Не крестилась и не кланялась, а когда протягивали свечку – передайте, – брезгливо брала её двумя пальцами, как некурящий берёт сигарету. На змеиный шип благочестивых тёток: почему в штанах пришла, руки сложи ладошкой, чего крест не кладёшь – не реагировала.
После выноса креста и начала суетливого молебна строго повернулась ко мне.
– Изыдем – значит, уходим? Это значит, всё – финита ля комедия, пошли титры?
– Практически.
– А там чего такое, – она кивнула в сторону детсадовской толпы бабулек, окруживших важного отца Георгия и дробно крестившихся на всякий возглас.
– Это послеслужбие, стоять необязательно.
– Необязательно? Тогда пошли на воздух.
Улица была кривая, вела то вверх, то вниз, беззаконно петляла, и мы петляли вместе с этой улицей. Оба молчали. Я пинал небольшую ледышку (сегодня вдруг опять похолодало, и последние ошмётки стаявшего снега смёрзлись). Вдруг Муся резко тормознула, я в неё едва не врезался, посмотрела мне в глаза.
– Ты же хочешь знать, что я об этом думаю?
– Скорей всего, я это знаю и так.
– И?
– Ты думаешь: вот из-за этой скисшей скуки он игнорирует меня, такую прекрасную и удивительную? Не может быть. Тут что-то не так. Угадал?
– Не угадал. Мне понравилось. Я ничего не поняла, но красиво и что-то такое в этом, наверное, есть.
Я почти обрадовался.
– Значит, ты меня поняла?
– Нет, не значит.
– Девушка, вы как-нибудь определитесь.
– А я не хочу определяться. Понимаешь ты? Не-хо-чу.
– А чего же ты хочешь?
– Я? Хочу попробовать с тобой. Не знаю, что получится, но хочу.
– Почему со мной?
Вопрос был, прямо скажем, идиотский. Но Муся почему-то отнеслась к нему серьёзно. Она нахмурилась, сосредоточилась и начала перечислять, загибая пальцы: