Конечно, нью-йоркский фестиваль Независимого кино – не Канны и не Оскар. Но это серьезная заявка, сулящая творческие возможности и перспективы.
После недолгого звездного периода – с хвалебными рецензиями в прессе, позолоченной крохотной статуэткой и 10 тысячами долларов – следовало отдохнуть, восстановиться, все осмыслить и решить, в каком направлении двигаться дальше.
Да, он был счастлив, как бывает счастлив художник, создавший произведение, которое оценили.
А тут еще ателье, где Тоня работала менеджером, из-за сокращения заказов на лето закрылось. Словом, все шло к тому, чтобы провести лето в Sea Gate. И для Арсюши лучшего отдыха не придумать.
Шестилетний Арсений спал тревожно, ворочался и часто просыпался. Вот снова проснулся, сел на кровати, недоуменно глядя перед собой.
Свет фонаря у дома проникал сквозь окошко в комнату, где повсюду валялись пластиковые фигурки борцов, машинки, плюшевый леопард. Мама сразу была против леопарда, она леопарда не любит, говорит, что тот собирает пыль, и предупредила, что на пляж «он с нами ходить не будет, он боится воды, и там ему делать нечего». Но Арсюша и не думал брать леопарда на пляж, Арсюша уже достаточно взрослый, понимает, что можно, а что нет. Завтра на пляж он возьмет только самое необходимое: ласты, маску, карточки «Покемон», летающего змея, акулу, мяч и… леопарда, если мама не заметит. Хорошо бы взять и лэптоп, но о таком Арсюша-реалист даже не мечтает.
Он огляделся вокруг, увидел на полу кончик знакомого хвоста. Наклонился, потянул за хвост – и через миг леопард лежал с ним рядом на подушке.
Думал Арсюша о маме: она строгая, постоянно требует от него красиво писать буквы, правильно держать карандаш и заниматься математикой. Проверяет все его домашние задания. Еще мама любит слушать классическую музыку и листать журналы мод. За этими занятиями она всегда спокойна и задумчиво хороша. А иногда она берет в руки книжицу в кожаном переплете с золотистым затертым крестом, подходит к иконе на стене, крестится и начинает вполголоса молиться. Порой отрывает глаза от книги и смотрит на икону, где изображен бородатый старик в пещере и черная умная ворона на камне. Мама осеняет себя крестным знамением, что-то шепчет, будто выпрашивает чего-то у того старика. Иногда вытирает глаза, и тогда Арсюше становится ее жалко.