– Зверски! – промычал таксист, притормаживая возле указанного дома. – Прямо хоть на стенку лезь! Может у вас, девушка, в сумочке что-нибудь такое есть… болеутоляющее? Анальгин там… или ещё чего…
Но Ольга его уже не слушала. Как зачарованная смотрела она на это, медленно пульсирующее пятно… нет, не на пятно даже, а на то, как вокруг алого пятна прямо на глазах образовывалась некая тонкая зелёная линия. Ещё мгновение – и линия сомкнулась…
И пятно сразу же перестало пульсировать.
– Полегчало! – с облегчением и одновременно с некой даже опаской проговорил таксист, осторожно трогая ухо рукой. – Надолго ли?!
По-прежнему не слушая его, Ольга всё смотрела и смотрела, как зелёная удавка сжимает алое пятно, как постепенно это пятно съёживается, уменьшается в размерах. Вот оно уже почти совсем исчезло, вот оно исчезло уже без всякого «почти». А потом, вслед за алым пятном, исчезло и маленькое зелёное пятнышко… то, что осталось от зелёной этой «удавки»…
– А как теперь? – осведомилась Ольга, снимая очки. – Не болит?
Повернув голову, таксист посмотрел на Ольгу странным каким-то взглядом: то ли благодарным, то ли испуганным.
– Не болит! – с трудом выдавил он из себя. – Совсем не болит! Как вы это сделали?
Ольга неопределённо пожала плечами и достала из сумочки кошелёк, одновременно опуская туда странные эти очки.
– Сколько с меня?
– Нисколько! – таксист по-прежнему не сводил с Ольги странного своего взгляда. – Спасибо вам!
– Это вам спасибо!
Ольга вылезла из машины и, раскрыв зонтик, быстро зашагала к подъезду.
– Подождите!
Ольга обернулась. Таксист, покинув машину, неуклюжей рысцой бежал в её сторону. В руке у него были деньги… довольно много денег…
– Да не надо мне платить! – даже возмутилась Ольга. – Я же просто…
И замолчала, глядя в лицо таксиста.
Взрослый солидный мужчина плакал. Вернее, не то чтобы плакал, просто слёзы бежали у него из глаз, как бы сами по себе бежали, перемешиваясь с каплями дождя…
– Что, ухо? – встревожено спросила Ольга, вновь раскрывая сумочку. – Опять?
Таксист отрицательно мотнул головой.
– Дочка у меня! – проговорил он хрипло и почти невнятно. – Десять лет ей…
Он замолчал, умоляюще глядя на Ольгу, и та, наконец, всё поняла.
– Что с дочкой?
– Лейкоз у неё… Тяжёлая форма…
В глазах у таксиста была такая мольба и такая вера в чудо, что Ольга невольно отвела взгляд.