Похоже, так и есть.
Я заверил коллег, что незамедлительно
разберусь в их вопросе, как только до штаба доберусь. По крайней
мере, сделаю всё, что от меня зависит.
Фамилии и прочие сведения про этих
зауряд-врачей себе в блокнот я опять же записал. Ну, и данные того
военного чиновника, с которым они в штабе общались. Доложу я про
его выкрутасы главному военно-санитарному инспектору при
возвращении в Санкт-Петербург. Как есть доведу до сведения.
Глава 14 Кросно
До Кросно я добрался только на третьи
сутки после отъезда из Блажова.
Медленно? Не быстро?
Хорошо хоть так получилось…
Зауряд-врачи в Блажове остались. Это,
третьего дня. Сейчас они, наверное, тоже в сторону Кросно с
каким-нибудь обозом двигаются. Мне-то одному – легче. Им, шестерым,
всем вместе труднее себе место в обозе найти. Телеги в обозах, как
правило, до самой невозможности нагружены, не пустые в сторону
линии фронта идут.
Война, она – обжора. Ей всего и много
надо. Наполеон говорил, что для победы в войне нужны три вещи –
деньги, деньги и её раз деньги. Я бы сказал, что нужны – ресурсы,
ресурсы и ещё раз ресурсы. Не только людские. Много чего ещё
требуется. Перечислить всё невозможно. Вот и идут обозы с одним,
вторым, третьим…
Моя дорога в эти дни уже петляла по
предгорьям Карпат. Места красивейшие – невысокие горы, покрытые
лесами, преимущественно хвойными. Довольно часто в пути мне
встречались деревни, хутора. Как они называются – спросить было не
у кого. Местное население как будто попряталось. Ну, наверное, были
у них для этого причины.
Чем ближе к Кросно, тем чаще и больше
война напоминала о себе. Самое тяжелое впечатление на меня
производили трупы павших лошадей. Там и тут они были разбросаны.
Некоторые лежали прямо на дороге. Нередко повозка, на которой я
ехал, наезжала своими колёсами прямо на лошадиные головы.
Что, убрать с дороги этих убитых и
умерших лошадей тут совсем уж некому? Труда это большого не
составит, однако же… Жестоко это и антисанитарно…
Опять в моем блокноте записей
прибавилось. И, снова – отрицательных.
По Кросно пришлось немного поплутать,
пока я нашёл штаб 8-й армии. Довольно быстро у меня получилось
представиться начальнику санитарного отдела армии генералу
Панчулидзеву.
Доложился, как положено. Генерал, на
первое впечатление, как будто недурной человек, но непонятно зачем
и почему вдруг разразился целой речью о святом деле облегчения
страждущих военными врачами. Говорил, причем так, что его было
неприятно слушать.