- Вот, такие дела… А раненых и
больных при погрузке в санитарные поезда мы обязаны снабдить полной
амуницией. Пару сапог каждому выдаем, даже если у него одна нога
ампутирована… На позициях же люди мерзнут…
- Видел…
Да уж…
- Стреляются… - папироса
коллеги-врача недокуренной полетела на землю.
- Что? – не понял я.
- Из-за такого безобразия некоторые
порядочные интенданты даже стреляются…
Доктор снова закурил. Потом
продолжил.
- Не так давно застрелился полковник
Краевский, наш интендант. Не вынесла его душа… Человек был,
хороший… Мне за последнее время при встречах с ним всегда казалось,
что он или сойдет с ума, или покончит с собой. – говорящий тяжело
вздохнул. - Он страшно болел за необеспеченность нашего солдата
предметами первой необходимости и мрачно взирал на ближайшее
безотрадное и безнадежное в этом отношении его будущее…
Мне вдруг стало стыдно. Мы-то чем у
себя там в Санкт-Петербурге зачастую занимались! Ну, не конкретно
я…
Готовили приказы где подробно
описывается… новая форма нарукавной повязки Красного Креста взамен
формы, объявленной в приказе за 1869 год № 89!
Как такое? А?
Или – бумаги с подробным изложением
происшедших перемен по части всяких крючков, петличек и
пуговиц…
Колонна солдат между тем всё шла и
шла мимо.
Мой однокорытник глядя на всё это
продолжил изливать душу. Накипело у него.
- А, венерики и сифилитики…
Доктор совсем некультурно сплюнул на
землю себе под ноги.
Я воздержался от вопроса о данном
контингенте – сам сейчас всё расскажет.
- Специально заражаются, чтобы
убраться с передовой. Согласно приказу главнокомандующего
эвакуировать их в тыл нельзя, хоть специальные венерические отряды
при госпиталях создавай…
Да уж… Про такое-то я никогда бы не
подумал.
Может это только здесь? В одном
отдельно взятом месте? Везде же всё по- разному!
Между тем вокруг начала усиливаться
какая-то хмурость. Погода становилась всё более мерзкой и
отвратительной. Небо затянуло, ветер усилился.
Так меня познабливало, а тут ещё хуже
стало. Я запахнул свою шинель.
Тут ещё с неба крупка снежная
посыпалась…
- Пошли в помещение, - предложил я
похмельному коллеге.
- Пошли, - сразу согласился он.
Вот, захотели и в тепло пошли. У
солдат же этого нет. Они неделями и месяцами в чистом поле
находятся. Мерзнут, мокнут… Ещё и под пулями и шрапнелью.