– Не надо пытаться меня запугать, – строго проговорила Алиса. –
Понятно? Пока свободен. Уверена, это не последний наш разговор.
– Есть, – я развернулся и покинул кабинет.
Болховская была очень настырной. Как бы ни довело это её до
беды. Предупредить, чтобы не лезла, я предупредил, больше ничего
сделать не мог, кроме как пойти ужинать.
В воскресенье выдался долгожданный выходной. После обеда Надя
отпросилась с работы, и мы поехали вместе в Москву. Мы не виделись
с ней больше месяца, с тех пор у неё в жизни произошло очень много
событий, и ей не терпелось обо всём мне рассказать.
Новости, в основном, были хорошими. За последний месяц Надя уже
дважды посещала красную зону вместе с охотниками и смогла немного
подзаработать на сборе кристаллов. Она снова захотела отдать мне
тысячу рублей, но я наотрез отказался.
Да по большому счёту, ей и не с чего было отдавать. Надя
заработала почти две тысячи, но при этом ей надо было покупать
силовой костюм и батареи для ружья. Стоило всё это недёшево, а без
оружия и доспехов о полноценной охоте и речи идти не могло, как и о
хорошем заработке. Охотники советовали ей учиться стрелять, и для
этого тоже требовались батареи. А с наступлением зимы появилась
необходимость в энергоискателе, поскольку под снегом кристаллы
найти было не так-то просто, снегоступах и тёплой одежде.
В общем, охота являлась делом дорогостоящим. Надя сказала, что
первые полгода, а то и год охотники не получают никакой прибыли, а
тратят всё на снаряжение, из-за нехватки которого новички порой
гибнут: пытаются заработать больше денег и лезут глубоко в красную
зону, не имея ни должной защиты, ни навыков выживания. Да что там
новички, даже опытные охотники иногда пропадают в пустыне, а
причина всё та же – жажда наживы вкупе с пренебрежением
элементарными правилами безопасности.
Мы с Надей опять поужинали в ресторане, но в кино на этот раз не
пошли, а отправились гулять вдоль прудов в центре города, чтобы
подольше пообщаться. Потом поехали к ней в гости.
В часть я вернулся, как обычно, после построения, и как обычно,
на следующий день мне никто слова не сказал, кроме Гаврюшина,
который был недоволен тем, что ему опять пришлось прикрывать мою
задницу.
А после обеда взводный подозвал меня и сообщил, что директор
вызывает в штаб.