Мурат теплел и душой, и лицом, когда вспоминал о своей аульской школе, причём всегда с такой улыбкой, что лицо любого собеседника начинало светлеть и от собственных воспоминаний.
– Знаешь, – говорил он, – школа в моём сердце всегда как праздник, как некое пронзённое солнцем сияющее облако, сквозь которое я шагал десять беззаботных лет, и все десять – в окружении самых близких людей, друзей моих школьных…
Да и позже, будучи уже одним из руководящих персон Кубани, переступая порог родной школы, он тотчас превращался в того весёлого, вихрастого мальчишку, для которого всякий школьный день – это новое открытие на входе в волшебную страну под названием «Будущее».
Родной аул для Мурата был целым миром. Тополиный лес отделял околицу от Кубани, а между ними тянулась старая дамба, защищавшая когда-то село от весенних наводнений. К началу его детства дамба уже потеряла свою актуальность, и поэтому детвора приспособила её под зимнюю горку, которая в воскресные дни оглушительно звенела ребячьими полными восторга голосами. Смех, визг, радостные вопли неодолимо стояли в морозном воздухе. На чём только не мчалась вниз отчаянная ребятня – на санках, досках, фанерных листах, кто-то ездил даже в старом бабушкином корыте. Дозваться, даже к обеду, Мурата было невозможно. Только к вечеру он возвращался домой во главе шумной ватаги. Распахнутое пальтишко, мокрая от пота ушанка, сияющие глаза и широкая белозубая улыбка на горящей от румянца мордуленции. Сердиться на него было абсолютно невозможно, особенно когда, скинув в прихожей шубейку, он обессиленно падал на стул и говорил с тяжёлым выдохом:
– Мамочка, если б ты знала, как я хочу есть!
Любой человек через всю жизнь проносит память о таких дивных вечерах, а Луиза Юсуфовна Ахеджак – так тем более. Она часто вспоминает, как сын с первых своих шагов заполнил её жизнь. Три дочери, родившиеся позже, тоже были любимыми, но он навсегда оставался самым близким, и не только потому, что первенец, а скорее потому, что вобрал те качества, которые определили его очевидное первенство, и не за счёт физической силы (на что мальчишки горазды), а благодаря тому уровню врождённой сердечности, которая вообще редка для лиц мужского пола.
– Каким бы уставшим ни был, обязательно спросит о других, – вспоминает Луиза Юсуфовна. – И никогда один не сядет за стол…