Последние лет десять Маринин частенько подкалывал дядь Андрея вопросом, почему тот дом давно не красил? Старик честно признавался, что уже не тот.
Масловский дом был покрашен весьма оригинально. Сине-белый фасад соседствовал с некогда ярко-жёлтым, цыплячьим, крыльцом и лестницей на эту чёртову и сотни раз проклятую (тёть Паной) мансарду.
Маринин и дядь Андрей стояли, что называется, под калиткой, которая как и тяжёлые деревянные ворота, немного просевшие в середине, со временем стала «старого» жёлтого цвета.
– Смотрю, дорогу прогрейдеровали. Приятно пройтись! – довольно огляделся Маринин и притопнул туфлёй по относительно ровной глинистой дороге.
– Это вон тот кулик, – дядь Андрей указал рукой на высокий, как башня, новый дом на небольшом бугорке в метрах ста от них. – Им свои машины бить жалко, вот и стараются.
– Это ж хорошо!
– Хорошо, но вот коровы, говорит, мои, всё портят. Задолбался, говорит, дерьмо их с колёс отмывать. Пусть тут, значит, не ходят. А я ему говорю, так если ж они летать будут, хуже будет! – и взяв за руку, смеющегося и уже понявшего финал шутки Маринина, словно хотел притормозить его смех, – придётся, ведь и с крыши отмывать, понимаешь?
И они вместе рассмеялись.
– Ну, проходи, мы как раз только сели, – дядь Андрей закрыл высокую калитку и Маринин оказался во дворе.
Две мордатые собаки приветливо мели хвостами по земле.
– Здорово, дружище! – Маринин потребушил за уши и прижал рукой к ноге взрослого пыльно-белого кобеля, который радостно взвизгивал, узнав бывшего хозяина. – Сторожи хорошо, меня не позорь.
– Сторожит. На днях опять полоза задавил. И такой, ты знаешь, взрослый, —дядьАндрейсложилпальцыипоказалпримерныйдиаметрзмеи.
– Ну, тызмеелов! –Маринингордопохлопалсобакупоспинеибокам. —Кнамонипочему-тотакиненаведываются. Удивительно, но…, —ионусмехнулся, вспомнив, какпацаномрыскалпоогороду, впоискахзмеи, потомучтокто-тоиздрузейснова «щеголял» гадкимтрофеем, пойманнымводворе.
– Мы его не обижаем. Да, Граф? – старик подмигнул собаке, и снова пригласил гостя, – ну, давай, к столу.
– Спасибо, я…, – Маринин попытался сделать шаг, но Граф обхватил его ногу лапами, и он, рассмеявшись, снова погладил по голове.
– Помнит, шельмец! – добродушно заметил дядь Андрей, и вздёрнул подбородком. – Давай, в хату.
– Нет, спасибо, я только за мясом. Мне ещё обратно ехать.