13 января в столице Азербайджана начался массовый погром армянского населения, причем в невиданно жестоком виде. Людей выбрасывали с балконов, забивали прямо на улицах. Местные власти полностью утеряли контроль над ситуацией, и, чтобы предотвратить массовое уничтожение мирных жителей, в Баку была введена воздушно-десантная группировка под командованием молодого, решительного, но еще мало кому известного генерала Лебедя. Того самого Александра Ивановича, про которого вскоре заговорит весь мир, и который через несколько лет сгорит в том пламени, что сам и разжигал. Многие, кто в дни той смуты рванул навстречу амбициям, даже в страшном сне не предполагали, что это только начало их личной трагической судьбы. Хотя и не у всех…
Надо вспомнить, что тогда очень активничал кинорежиссер Станислав Говорухин, известный до того славным фильмом «Место встречи изменить нельзя». Но этого ему показалось мало, поэтому упругим броском революционного ниспровергателя он пытается прорваться на политическую авансцену документальным фильмом «Так жить нельзя!», где до кучи свалил и живописал очевидные безобразия того времени. В концентрированном виде это выглядело очень впечатляюще, хотя через время другим своим кино предшествующие установки столь же горячо опровергал.
Он тогда много чего такого же писал и в газете «Московские новости», где ему явно благоволили, выдавая чуть ли не за «Данко» судьбоносного времени. Неплохой актер, Говорухин успешно играл любые роли (что на экране, что в жизни). Но при этом одна деталь – умело меняя позиции для каждой последующей атаки, всякий раз ставя сие действие в зависимость от величины дистанции к самой власти, пока, наконец, не приблизился к ней на расстояние дружеского дыхания.
Но в начале девяностого года, по следам бакинских событий, на всю страну вещает показательно громко и очень резко, словно старается опередить всех остальных в гражданском гневе и стать святее Папы Римского. Я думаю, что лучшего исполнителя роли понтифика (в кино, конечно) сыскать будет трудно.
«В ночь с 19 на 20 января в город все-таки вошли войска. Но Советская Армия вошла в советский город как армия оккупантов: под покровом ночи, на танках и бронемашинах, расчищая себе путь огнем и мечом. По данным военного коменданта, расход боеприпасов в эту ночь – 60 тысяч патронов. На сумгаитской дороге стояла на обочине, пропуская танковую колонну, легковая машина, в ней – трое ученых Академии наук, трое профессоров, одна из них – женщина. Вдруг танк выехал из колонны, скрежеща гусеницами по металлу, переехал машину, раздавив всех пассажиров. Колонна не остановилась – ушла громить «врага, засевшего в городе»… Не вступая с мэтром в полемику, могу только утверждать, что ни один танк на марше никогда самочинно не покинет места в строю, поскольку это категорически запрещено боевым Уставом.