Умный, умный Антон Иванович, да своими радикальными решениями только подтолкнул противодействие. Подогрело ситуацию и то, что кубанский атаман Филимонов принес и молча положил на стол президиума булаву и тем самым демонстративно сложил полномочия.
Александр Петрович Филимонов, пятидесятилетний генерал-лейтенант, был очень авторитетным человеком. Он дважды избирался кубанским атаманом, умел находить язык, как с рядовыми казаками, так и с начальством. Уроженец станицы Григориполисской, он начинал службу в кавалерийском полку, но впоследствии блестяще закончив в Санкт-Петербурге военно-юридическую академию, стал одним из видных армейских правоведов, причем умеренных демократических взглядов. Не случайно именно он выполнял обязанности «казенного» защитника Марии Спиридоновой, неукротимой двадцатилетней «оторвы» из партии левых эсеров. В 1906 году, в самый разгар российского террора, она хладнокровно расстреляла в умиротворенном «яблочном» городке Козлове руководителя карательного отряда Луженовского, всадив в него принародно три револьверные пули. Трибунал безоговорочно определил убийце виселицу, и висеть бы бедной Маше на невском ветру кронверка Петропавловской крепости, если б не Филимонов. Прошением на Высочайшее имя он добился замены смертной казни бессрочной каторгой, пусть во вьюжном Нерчинске, где звенели кандалами еще декабристы, но все-таки жизни. Спиридонову освободила Февральская революция, но к этому времени ее политическое буйство только укрепилось. Она вернулась в Москву и тут же кинулась во все тяжкие, став одним из организаторов убийства германского посла Мирбаха и левоэсеровского мятежа, стоившего десятков жизней простым столичным обывателям. На этот раз Машку спас Ленин. Ей дали лишь год и прямо в зале «за заслуги в борьбе с царизмом» амнистировали. Но от пули Мария Александровна все-таки не ушла. В первые дни Отечественной войны Берия, зачищавший советские тылы от нежелательного элемента, разыскал в Уфе больную и немощную старуху, давным-давно отошедшую от активных мирских дел, много лет выдававшую детям книги в школьной библиотеке и той же ночью расстрелял ее в гурьбе таких же сомнительных…
Александр Петрович Филимонов защищал в суде и казаков-артиллеристов, отказавшихся стрелять по восставшему Урупскому полку. Он имел на счету еще немало других благородных дел, поэтому бесцеремонное действо Деникина по отношению к депутатам кубанской Рады не могло оставить его равнодушным.