Я вспоминаю те годы с теплотой и благодарностью.
Позже я узнал, что смерть моей матери можно было предотвратить. У нее началось кровотечение, когда в строительном лагере она рожала мою сестру, и осложнения возникли из-за дорожной пыли и при полном отсутствии медицинской помощи. Мой отец в это время очень тяжело болел и лежал в тибетской больнице в Дхарамсале. Чтобы его навестить, сразу после родов мать отправилась в рискованное шестичасовое путешествие на автобусе из Шимлы в Дхарамсалу. Через несколько дней после прибытия в Дхарамсалу она скончалась. К этому времени мой младший брат находился там же, в детском приюте для тибетцев. И когда выяснилось, что за моей новорожденной сестрой теперь некому присматривать, она тоже оказалась на попечении этого благотворительного учреждения. Я хорошо помню, как приходил в палату для малышей – бунгало с зеленой жестяной крышей и аккуратными рядами кроваток, где поселили мою сестру вместе с другими маленькими детьми, многие из которых стали сиротами. Я ждал сестру на краю веранды, у меня для нее были леденцы, и одна из заведующих приютом привела её ко мне.
Мой отец выздоровел и вскоре ушел в монастырь.
Спасибо всем божествам за моего дядю Пенпу, брата моей матери! Он был высоким, худощавым человеком с острыми скулами и немного хромал из-за своего слабого колена. В отличие от моего отца, который по тибетской традиции заплетал свои волосы в длинные, обернутые вокруг головы и украшенные красными кисточками косы, у дяди Пенпы были короткая современная прическа, а также тонкие усы. Когда-то дядя Пенпа был монахом, он знал тибетскую грамоту и самостоятельно изучил английский язык, во всяком случае, достаточно хорошо, чтобы разбирать надписи на автобусах и поездах. В общем, когда я остался сиротой, именно дядя Пенпа стал обращаться со мной как со своим сыном. Две его собственные дочери жили в той же школе-интернате, что и я, и каждый раз, когда дядя Пенпа приходил их навестить или увозил в строительный лагерь на каникулы, он брал и меня. Через неделю отдыха у дяди Пенпы он выдавал нам поровну карманных денег: две индийские рупии, около пяти центов.
НЕСМОТРЯ НА ВСЕ ТЯГОТЫ, ЧАСТЫЕ ПЕРЕМЕЩЕНИЯ ЛАГЕРЯ ВСЛЕД ЗА СТРОЯЩЕЙСЯ ДОРОГОЙ, РОДИТЕЛЯМ УДАЛОСЬ СОЗДАТЬ ДЛЯ МЕНЯ ЧУДЕСНОЕ ДЕТСТВО.
Когда я вырос и осознал все те трудности, которые испытывали мой дядя и мои родители в те ранние годы жизни беженцев в Индии, я стал еще больше ценить его сострадание и доброту. Они были чужими в новой стране и жили в импровизированных придорожных палатках под непрекращающимся муссонным дождем. С деньгами было очень плохо, но дядя делился со мной даже тем, чего у него самого было так мало.