Десять иностранцев перебили больше двух сотен сильнейших магов
воителей и Алантов, чтобы спасти мирных горожан.
Первыми к этим иностранцам подбежала девушка-журналист со своим
оператором и принялась задавать вопросы:
— Здравствуйте. Как вас зовут? Кто вы такие?
— Здравствуйте. Меня зовут Альберт Герасимович Богданов. Мы все
из рода НикитАр, — на ломаном тайваньском языке ей один из
инстранцев.
— Как вам удалось остановить бурю и перебить столько
головорезов?!
— Я же говорю, мы из рода НикитАр.
— Стоп, погодите, НикитАр! Это тот самый род, который основал
герой Российско-австрийской войны Виктор Андреевич, НикитАр?!
— Да, тот самый род.
— А у вас что, в роду все такие сильные?
— Не все, конечно, но многие.
— А как вы оказались в Тайбэе?
— Мы приехали по делам рода. Хотим договориться о поставках
электроники и комплектующих.
— Невероятно. Уважаемые телезрители, на ваших глазах только что
десять отважных воинов из рода НикитАр, что служит Российской
империи, спасли всех нас, всех жителей города Тайбэй от неминуемой
гибели.
Тайвань. Недалеко от центрального отделения клана
ремесленники.
Похоже в этот раз я перестарался и ударил последнего из клана
слишком сильно, поскольку он всё ещё пытался себя подлечить.
Завидев меня, он тут же попытался подняться, но это у него плохо
получалось.
- Не торопись, лечись спокойно я подожду, - произнес я,
присаживаясь на камень.
- Кто ты такой? Откуда в тебе столько сил? - задал он вопрос,
который, видимо, терзал его довольно долго.
- Интересный ты, однако, человек. Мне ты даже не представился, а
про меня уже хочешь знать всё. Не находишь это слегка
несправедливым?
- Если я тебе расскажу о себе, ты мне о себе расскажешь?
- Не факт. Зачем мне рассказывать противнику, который пытается
убить союзный нам клан, что-то о себе? Святая Инквизиция — это
гниль, которая должна быть уничтожена, как и её союзники. И ты ещё
дышишь только потому, что мне интересно на что ты способен. Я много
чего ещё не знаю, поэтому мне интересны твои способности и техники,
но как только я потеряю к тебе интерес, я тебя убью. Ты ведь
понимаешь, что шансов против меня у тебя нет от слова "совсем"?
— Это хорошо, потому что я собираюсь умереть именно в бою.
— Ну, если то, что, между нами, сейчас происходит ты называешь
боем, то пусть будет так. Я бы это назвал избиением младенца.