А я застываю.
Пальцы так и лежат на третьей пуговице, кадык дёргается, воздух застревает в лёгких.
Даже пропускаю мимо ушей ее язвительный выпад.
Потому что перед глазами — ноги. И все что сверху, естественно, тоже. Но прежде всего — ноги. Длинные, стройные, затянутые в ультраобтягивающие джинсы. Это вот это все пряталось под чехлом от танка? Интересный поворот.
Скольжу взглядом от светлой макушки вдоль узкой спины, красивых изгибов, бесконечных ног и спотыкаюсь взглядом о грязно-белые кроссы. Какое-то невероятное чувство дежавю бьёт под дых, заставляя сердце пуститься галопом. Смаргиваю наваждение, где мозг упрямо подсовывает картинку с синеволосой феей вместо блондинистой фурии.
Брежу.
Переработал.
С остервенением снимаю рубашку, злясь сам на себя за дурацкие сравнения, хватаю новую и почти бессознательно себя в нее запаковываю. Стараюсь не смотреть на эти джинсы и… на все к ним прилегающее. Тело реагирует совсем неподобающе на сложившуюся ситуацию, и от этого я злюсь еще сильнее.
— Нормально, — кидаю рвано, застегиваю последние пуговицы и отворачиваюсь к креслу. — Свободна.
— Там только… — хочет что-то вставить бесячая помощница, но я не позволяю.
— Свободна! — говорю резче, чем положено, но это работает.
Джинсовая вакханалия мягко исчезает из кабинета, я валюсь в кресло и поправляю брюки.
Затяжная голодовка даёт о себе знать или…
17. Глава 16. Грустная история с несчастливым концом
Агния
Ладно.
Я постаралась. Остальное — на его ответственности. В принципе, существует вероятность, что сейчас он оденет сверху пиджак и обнаружит маленький нюанс рубашки только дома и даже если опять войдет в стадию "убиваю взглядом, расчленяю дыханием", к завтрашнему утру отойдет.
И вообще… Я хорошая помощница!
И дурацкий Excel победила, и совещание назначила, и моделек обзвонила! Даже за рубашкой ему метнулась по собственной инициативе. Жалко его стало. Я ж так, подразнить только хотела, а не извалять его в грязи, запятнав рубашку и репутацию.
Ну, если только самую малость.
Но это я списываю на свою абсолютно женскую мстительность. Просто искренне полагаю, что кобелизм — худший из грехов.
А ещё корю себя, что на те же грабли… во второй раз!
Ведь у всех в загашнике есть такая история, где ты очень верила кому-то, а он… Ладно, может, Рижский мне ничего и не обещал, но он обманывает свою жену, а это в моих глазах настоящее преступление!