«Неужели я был таким же наивным в молодости?» – думал Виктор, подходя к трапу. Сегодня, за год до ухода в отставку, он уже очень смутно помнил себя столь же молодым и самоуверенным. Опыт десятилетий научил его, что в жизни все не так просто, как кажется на первый взгляд.
Капитан сообщил экипажу о прибытии адмирала на борт подлодки и, обернувшись к Виктору, сказал:
– Прошу разрешения выйти в море, товарищ адмирал.
Петков молча кивнул и щелчком пустил окурок сигары в воду.
Капитан начал отдавать приказы вахтенному офицеру, а тот передавал их через рупор экипажу:
– Поднять трап! Отдать швартовы!
Трап подняли краном и переместили на пристань. Матросы бросились отматывать тросы со швартовых тумб.
Миковский легко взобрался по металлическим ступенькам на мостик боевой рубки, отдал последние указания вахтенной команде и пригласил адмирала спуститься внутрь подлодки.
Петков не бывал на подлодках уже два года, но знал устройство этого корабля как свои пять пальцев. Будучи опытным подводником, он досконально изучил все чертежи и схемы еще на стадии конструирования и даже снабдил их своими комментариями. Несмотря на это, он позволил командиру проводить его через кипящий деятельностью центральный пост в капитанскую каюту, которую ему отвели на время похода.
При встрече с его взглядом члены экипажа почтительно отводили глаза. Адмирал прекрасно знал, какое впечатление он производит. Высокий для подводника рост, худощавость, копна седых волос, доходящих, вопреки требованиям устава, до воротника – все это вкупе с бесстрастным выражением лица и холодными серыми глазами породило прозвище, которое сейчас, без сомнения, не выходило из головы у каждого члена экипажа: Белый Призрак.
– Линия засекреченной связи по-прежнему действует, как вы просили, – сказал Миковский, остановившись у каюты.
– А ящики из лаборатории?
– По вашему приказанию доставлены в каюту.
Командир подлодки указал на открытую дверь.
Адмирал заглянул в каюту.
– Отлично, – сказал Петков, снимая шапку. – Вы свободны, капитан. Занимайтесь лодкой.
– Слушаюсь, товарищ адмирал!
Миковский круто развернулся на каблуках и отправился на центральный пост.
Виктор вошел в каюту и защелкнул замок. Его личные вещи были аккуратно уложены рядом с кроватью, а шесть ящиков из титана составлены в глубине маленькой каюты. Он подошел к ящикам и проверил сохранность печатей на красной папке, лежащей сверху. Печати были на месте. На обложке папки карандашом было выведено лишь одно слово: