Армен колебался: перспектива спокойно отоспаться, восстановить силы его очень привлекала, но, с другой стороны, какое-то смутное чувство мешало ему принять приглашение.
– Я сейчас… – заметно оживившись и не дожидаясь его ответа, сказала женщина и скрылась в подсобке. В открытую дверь, однако, было видно, как она ухитрилась втиснуть в доверху набитую сумку пузатую початую бутылку вина и вскоре появилась уже с двумя большими сумками, наполненными продуктами.
– Завтра в больницу иду… Мишу, сыночка своего, проведать, – немного смешавшись, сказала женщина и попыталась поднять и положить на прилавок одну из тяжелых сумок.
– А чем он болен? – Армен взял обе сумки, перенес их через прилавок и поставил на пол. При этом он почувствовал, что упоминание о больном сыне женщины окончательно развеяло его сомнения.
– Не знаю… врачи тоже ничего не могут понять… Может быть, у него печень больна… – Женщина печально вздохнула и, окинув Армена коротким и острым взглядом, едва заметно улыбнулась. – Мой дом недалеко отсюда… на том берегу реки…
Она выключила свет и заперла павильон.
Легонько покачиваясь на высоких каблуках, женщина шла впереди властной походкой, ее широкие бедра медленно и плавно покачивались в тусклом свете привокзальной площади. Трепетание темных волос, рассыпавшихся по узкой и гибкой спине, едва заметная дрожь округлых линий тела были в этой ночи как будто эхом давнего потерянного воспоминания. Армен почувствовал вдруг, что в нем поднимается волна желания, и это его испугало. Он, нагруженный, точно вьючное животное, следует за незнакомой женщиной, как раб за своей госпожой, и было в этом что-то унизительное, какой-то примитивный обман. Оба они хорошо знают, куда и с какой целью направляются, и их молчание – откровенное бесстыдство. Армен недовольно фыркнул, ему захотелось сказать женщине, что для него не так уж и важна проблема ночевки, он человек привычный и вполне может поспать на скамейке в автовокзале, но подумал, что это будет трусливым бегством, позорным поражением. Шедшая перед ним женщина хорошо понимала все это и не считала нужным даже оглянуться. Ясно, что она более чем уверена в своей неотразимости. Армен сник…
Когда они покидали площадь, чуть поодаль, под какой-то полуразвалившейся стеной, Армен заметил необычное движение. Присмотревшись, он сумел разглядеть: то был жалкий калека, в невероятных муках он пытался встать, однако всякий раз костыли скользили в разные стороны и он снова падал. В тишине до них доносились его глухая отчаянная ругань и беспомощный стук костылей. Судя по всему, человек был или пьян, или… Очередная неудачная попытка кончилась тем, что калека довольно сильно ударился головой о стену и хрипло вскрикнул в голос. Армен поставил сумки на землю и двинулся было на выручку, но его неожиданно остановил голос Сары, прозвучавший холодно и властно: