– Оно и понятно, – хихикнула Света. –
То есть… Извини, без обид. Так вот, количество пропавших грибников
резко увеличивается в сезон. Как раз как сейчас. Бывает, что по
десятку в неделю только в нашем районе. Бабушки и дедушки массово
валят в лес с корзинками, некоторые потом дорогу обратно найти не
могут, кому-то просто плохо становится… Жалко их очень всегда.
Жалко… Именно исчезновение очередного
божьего одуванчика и сподвигло меня предложить нашему главреду
репортаж о поисковом отряде «След». Его создали еще в начале две
тысячи десятых по аналогии со столичными и тверскими отрядами. И
вот уже больше десяти лет люди самых разных профессий вне
зависимости от возраста и социального статуса в свободное время за
собственный счет разыскивают других. Ищут, спасают или… приносят
скорбные вести родственникам. Ох, чувствую, попал я именно в такую
ситуацию – Каликинский лес не прощает ошибок, и паренька, скорее
всего, уже нет в живых…
– Света, а почему ты Снежинка? –
чтобы отвлечься от тягостных дум, спросил я.
– Да-а… – протянула она. – Знаешь,
прилипло как-то. Пришла в отряд на один из поисков, зимой дело
было. А у меня пуховик, шапочка и сапожки – все белое. Так и
прозвали.
– А в обычной жизни ты кто?
– Медсестра в ЦРБ. А ты почему в
журналисты подался?
Вот оно. Редко какой разговор
проходит без выяснения, как я дошел до жизни такой. На дворе
двадцать первый век, дети хотят стать айтишниками. Раньше в фаворе
были менеджеры и юристы с банкирами. Еще раньше – бандиты. Или
коммерсанты. А вот в моем детстве все мечтали стать космонавтами.
То время я еще застал.
– Ты знаешь, – я сделал вид, будто
задумался. – Когда был маленьким, хотел стать милиционером. Потом
космонавтом, военным, врачом. Даже автогонщиком. А когда подрос,
понял, что есть профессия, где можно все попробовать. И потом
рассказать остальным.
– Интересно, – сказала Снежинка,
посмотрев на меня уже немного другим взглядом.
Такая она, власть стереотипов. В
районной журналистике чаще всего можно встретить пенсионеров,
трудящихся в незабвенных «Любгородских известиях» еще с тех самых
времен, когда они были «Андроповскими». Или девчонок сразу после
филфака, которые не смогли укатить в Москву или Питер, да и в Твери
у них зацепиться тоже не получилось. А тут целый мужчина чуть
меньше сорока, не урод, не доходяга и не заучка-ботаник.