— Сдавай, Винсент, — говорит она, едва скрывая легкую дрожь в голосе.
— С удовольствием, — отвечаю, опускаясь на матрас напротив нее.
Ты еще не знаешь, Эли, но эту партию ты выиграешь.
12. Глава 6.1
Глаза Элисон округляются, когда я медленно кладу на покрывало свои карты и до нее доходит, что победа за ней. Она не ожидала. Вероятно, мысленно готовилась снимать трусишки. Но нет, я оставлю на потом самое вкусное. А теперь же, под ее смущенным взглядом, я встаю с кровати и выпрямляюсь. Каждое мое движение неспешное, я даю ей время проникнуться атмосферой ситуации. Она должна хотеть меня. Более того, когда мои нетерпеливые пальцы окажутся у нее в трусиках, я хочу почувствовать там потоп.
Стягиваю штаны, и, как только член вырывается наружу, она резко зажмуривается, закрывает ладонями лицо и… начинает хихикать. В прямом смысле. Вот так, как девчонка-школьница на уроке анатомии, когда впервые видит мужской член на странице учебника. Не такой реакции я ожидал, это точно. Но извращенец, который сидит внутри меня, возбуждается даже от ее хихиканья. Член ни на миллиметр не опустился вниз. Наоборот, он дернулся, как бы призывая ее прикоснуться к нему.
Эли отворачивается и смотрит на стену. На ее лице все еще блуждает широкая улыбка.
— Ты говорил, что надел свои праздничные трусы, — укоряет она беззлобно.
— Упс, видимо, забыл.
— Ты обманщик, Винс.
— Согласен. И в гостиной совсем не холодно, правда, Эли?
Она сжимает губы в попытке скрыть улыбку и коротко качает головой.
— Чувствую себя дурой. Ты ведь читаешь меня словно раскрытую книгу.
— Посмотри на меня, — прошу.
Элисон зажмуривается еще раз, а потом, словно набравшись смелости, медленно поворачивает голову и резко распахивает глаза. Меня от этого мгновенного внимания бросает в жар. На ее лице больше нет улыбки. Она медленно растаяла, из взгляда ушла веселость. Элисон тяжело сглатывает, осматривая мое тело, не обделяя вниманием ни одну его часть.
— Я думала, что твое тело полностью покрыто татуировками, — глухо произносит она. Голос тихий.
— Не все, детка, но большая его часть.
Мы не улыбаемся, не флиртуем. Мы как будто оба полностью обнажены. И я сейчас говорю не столько об обнажении тела, сколько о душах. Нам не до смеха. В наших телах заключена жажда, которая с каждым скользящим по ним взглядом разгорается все сильнее. Становится настолько нестерпимой, что я уже предвкушаю, как этот мощный поток через несколько мгновений сшибет меня с ног.