Я улыбнулся и лишь кивнул
головой.
— Андрей, — она аж засияла. —
Пойдемте?
«Разве я кому-либо, кроме Лизы,
называл свое имя? А впрочем... — мотнул головой, —
Наплевать.»
Как только я прошел дальше, в спину
прилетела фраза от Анны, которая, пожалуй, многое в моем мозгу
поправила.
Она сказала лишь скромное: «Мир другой
и люди другие. Бойся удара в спину от живых».
* * *
Люди сидели на коробках, образуя
полукруг, в центре которого стоял тот самый старик, который одолжил
мне свой телефон. «Серая мышка» быстро пролетела мимо меня и
уселась на свое место, рукой показывая «сидушку», куда мне стоит
погрузить свой зад.
«Нет уж...»
После слов Анны я целенаправленно
смотрел каждого из девятнадцати человек, в том числе и Одаренных.
Они давно уже не были привычными мне людьми. Бледные, зашуганные,
нервные, неброские, понимающе то, что их жизнь может оборваться в
любой момент.
И такие... Жалкие, что ли. На что они
готовы пойти, чтобы остаться на пригретом месте? Под защитой и при
«кормушке»?
Ей-богу: корм.
Глазами задержался на влюбленной
парочке, где роль альфы играла пухлая женщина, уж больно сильно
сжимающая руку своего уголовника.
Почему уголовника? Так на лице было
написано, если можно было учитывать его наскальную живопись на
пальцах. Это он сейчас такой, заботливый, верный, а если за этой
парой погонится толпа мертвецов — он выпустит руку, так еще и
подножку поставит, лишь бы сожрали ее, а не его.
Нет, я не был безумцем. Я был
реалистом и сейчас понимал, как может поступить каждый их них.
Возможно, трое Одаренных, как раз таки, и останутся теми самыми
героями, защищая своей спиной остальных, и Виктор, конечно же, но
все остальные...
Меня аж скривило от одной мысли о
них.
И остальные, которых я буду защищать
своей спиной, ударят раньше, чем я убью очередного мертвяка, чтобы
спасти свою жалкую шкурку. Не той дорогой я пошел, ох не
той...
Я не стал садиться на указанное девкой
место и встал в трех метрах от «полукруга» к стене, облокотившись
на стеллаж. Скрестил руки на груди и уставился на Орлова. Казалось,
на меня и не обратили внимания, когда я вошел, и если бы стеллаж не
заскрипел, то так бы оно и осталось.
Все уставились на меня. Кто с испугом
в глазах, кто с интересом.
— Я рад, что ты решил присоседиться к
нам, — доброжелательный старик кивнул головой и получил кивок в
знак приветствия.