— Готовься. Тебе отсюда не уйти, он, —
она кивнула головой на выход, чувствует тебя и ждет. Сможешь
победить — станешь сильнее... Если ты проиграешь...
— Просто сдохну, — парировал я,
поднимаясь с пола. — Что за суета, кто там?
Ее взволнованное лицо позабавило меня.
Уж больно оно не шло ей. Из-за ее распущенности, очаровательности и
всей присущей ей несерьезности,= я просто не привык к другой
стороне ее души. Хотя, как можно привыкнуть за полтора
дня?
Тем не менее, ее советы были дельными,
и явно она волновалась не просто так.
— Чего притихла? Кого там убить
надо?
Мои слова вернули ее прежнее
«озорство».
— Странный ты, — улыбнулась
она.
Улыбнувшись в ответ, поплелся на
выход, озираясь по сторонам. Она зашагала рядом, повторив эту фразу
еще раз.
— Частенько ты мне это
говоришь...
— Почему ты сказал, кого убить? Ты
думаешь, тебе все под силу? Любой противник? Или ты не боишься
умереть?
Не останавливаясь, пробурчал себе под
нос:
— Не боюсь? Ну... Это чувство
притуплено, но я бы не хотел так скоро погибнуть. Все же у меня
есть некоторые вопросы и обязательства. Пока я не могу себе
позволить умереть. Это как сдаться, привыкая к новому
миру.
— Не любишь отступать?
— Нет, — улыбнулся я. — Жизнь в офисе
привела к тому, что я монотонно, медленно и расторопно, приближаюсь
к своей цели. Сдаться — равносильно предательству самого себя. Не
люблю я это.
Она звонко захохотала и прильнула к
плечу своей головой, сжимая руками мои пальцы.
— А что ты любишь?
Меня немного удивила подобная смена
темы разговора, но, не думая, сразу ответил:
— Вино и спать... Еще... Пиццу! Да,
точно!
Она вновь расхохоталась и вместе со
мной выглянула через перила второго этажа.
Я замерз, не веря своим
глазам.
— Твою же мать...
На первом этаже, в самом центре на
новенькой машине, которую дилеры выставили в ТЦ для показательной
рекламы своего продукта, стоял челок. Точнее, не
человек.
Его лицо было частично изъедено,
остатки черных волос выглядели как проплешины на голове, а яркие,
зеленые глаза застыли на мне, как только я высунул свою
морду.
Коса в его руке пылала в прямом смысле
этого слова. По лезвию игриво разбегались причудливые зеленые языки
пламени, но и по нему саму тоже. Рваная мантия больше напоминала
доспех, ибо из нее торчали то ли костяные, то ли деревянные
шипы.