С другой же… Проклятье, совсем рядом с этим проходом беснуется
грёбанный некроконструкт!!!
Петляя среди строений, мы как-то вдруг оказались около
небольшого амбара, сразу за которым и шло сражение. Меня звуками
боя было не испугать, но близость к чудовищной твари всё же
вызывала нервозность. И не столько страхом перед ней, сколько своей
собственной беспомощностью. Без оружия я ощущал себя безбожно
слабым.
Видимо нечто подобное я сказал вслух, потому как Салин вдруг
посмотрел на меня, словно безумец, и ткнул пятернёй в сторону
обвалившегося сарая, примыкающего к амбару. Только тогда заметил,
что там, как и мы прячутся двое жандармов. Причём какого демона они
делают это именно здесь, было непонятно. Раз уж решили отсидеться
за спинами товарищей, то бегите в тыл, а если хватило духу остаться
здесь, то будьте уж добры и в бой идти.
Нас вояки не видели, целиком сосредоточившись на наблюдении за
сражением. Не воспользоваться таким было бы сущей глупостью!
Оружейник глянул на меня с кровожадной радостью, совершенно безумно
ухмыльнулся и, подхватив с земли первое попавшееся полено, рванул к
охранникам. Я немного отстал, предпочтя полену, более ухватистую
палку.
И, наверное, именно эта моя заминка нас и спасла.
Салин был уже в паре саженей от ничего не подозревающих солдат,
когда из горы ветоши, демон знает что тут делавшей, выметнулся
лохматый чёрный пёс, размером с телёнка и атаковал оружейника.
Надо отметить, Гильбран проявил завидную реакцию. Едва он увидел
собаку, как тут же извернулся и с разворота влепил ей по морде
своим подобием дубины. При этом даже попал. Но скотина оказалась
слишком уж здоровенной, чтобы её вырубила такая малость. В итоге,
оружейник упал под тяжестью прыгнувшей на него собаки, изо всех сил
пытаясь не дать ей вцепиться себе в горло.
Вряд ли Салин продержался бы долго, но тут подоспел я и сверху
вниз врезал псу палкой в район шеи. Несчастная деревяшка тут же
сломалась, однако досталось и собаке. Иначе почему она вдруг
взвизгнула, вырвалась из хватки оружейника и тут же рухнула в пыль,
хрипя и кашляя.
Впрочем, следить за мохнатым врагом всех каторжан было некогда.
Охранники разобрались, что за их спинами тоже что-то происходит, и
теперь разворачивались к нам, не забыв про ружья.
И хоть я был безоружен, о ретираде не могло быть и речи. Победа,
а с ней шанс на свободу, или смерть. Только так.