***
Горница, отведенная Турслану Хаши,
малюсенькая. Голые бревенчатые стены, лавка вдоль одной стены,
сундук вдоль другой, а между ними разве что два человека
разойдутся. По меркам двадцать первого века – сарайка для бомжа, но
если учесть, что это единственная комната на одного, а все
остальные члены посольства живут в общей палате, то получается не
так уж и плохо. Почет и уважение на лицо.
После приема хорезмиец затащил меня
прямо сюда, не дав даже во двор по нужде выскочить. Монгол уже
здесь, сидит на лавке, поджав под себя ноги и делает вид, будто
погружен в себя и нас не замечает. Мы стоим молча у дверей, ждем.
Наконец, Турслан Хаши поднял на меня взгляд.
– Что скажешь, латинянин, согласится
урус или нет?
Я в некотором замешательстве.
Делиться своими подозрениями с монголом, мне не очень хочется, но и
врать ему опасно, боюсь раскусит меня на раз. Решаю, что в данном
случае надо говорить честно, но без конкретики.
– По тому, что я услышал, ближайшее
окружение князя ждет от него решительного отказа.
Узкие прорези на почти круглом лице
испытывающе уставились на меня.
– Что еще ты слышал?
Пожимаю плечами.
– Ничего. Никто в открытую своего
мнения не выражал. То, о чем я говорил ранее, это скорее мое общее
ощущение настроения большинства.
– Ощущения меня не интересуют. –
После затяжной паузы, губы монгола, сжатые в жесткую линию, вдруг
изогнулись в подобие усмешки, а в глазах блеснула хитрая искра. –
Скажи, латинянин, ты зачем пришел в Киев?
Резкая смена темы разговора заставила
меня на секунду задуматься, но уже по тону я уловил, что ситуация,
скорее всего, не несет опасности для меня.
«Вопрос лишь для затравки, – решаю
так, сверив свои ощущения с выражением лица монгола, – на деле, его
совершенно не интересует зачем я здесь. Занятно, чего же он тогда
хочет?»
Отвечаю придерживаясь своей
версии.
– По поручению папы, я должен
обсудить с князем некоторые вопросы веры.
В ответ нойон лишь хмыкнул.
– Так иди, – черные зрачки зыркнули
из-под плотных ресниц. – иди, обсуждай. Заодно и узнаешь, что
думает князь о предложении Бату-хана.
Взгляд степного воина смотрит мне
прямо в глаза, и, несмотря на насмешливый тон, я понимаю, что он
это серьезно. Надо прямо сейчас идти и просить Ярослава о встрече.
Еще помолчав для приличия, я уже было развернулся к двери, как меня
нагнал голос монгола.