У мамы при виде грязного
шерстяного комка случалась истерика, но она у меня отходчивая. Мы намывали кошечку
или собачку под горестные вздохи папы, которому предстояло пристраивать очередную
Бусю или Мурзилку.
Вот и в Феде своем, я, наверное,
подсознательно разглядела представителя парнокопытного, которого стоило спасти.
Иначе свою тягу к нему я не могу объяснить.
Он кстати поступил в финансовый
вуз, на бухгалтера. Ему это очень подходило.
Въедливый, дотошный и нудный во
всем, что касается денег и прочих материальных ценностей. И не в хорошем
смысле, а в жлобском!
До сих пор с ужасом содрогаюсь
при мысли, что он узнает, сколько стоило свадебное платье и туфли. Надо было
съесть от них чеки, чтобы не оставлять улик.
Федька вообще всегда был жаден.
Уж сколько неприятных сцен я пережила на кассах в магазинах, когда он отчитывал
меня за купленную косметику или слишком дорогие духи. Но почему-то тогда это
так сильно не цепляло.
На третьем курсе учебы мы стали
жить вместе. Свою вторую квартиру папа щедро переписал на меня и разрешил жить
отдельно. Прекрасное было время, наполненное любовью и беззаботностью. Почти,
если не считать, что мы были бедны, как церковные мыши.
К концу пятого курса, Федька
предложил пожениться. С этой радостной новостью мы пошли сначала в гости к моим
родителям, где нас радостно благословили и поцеловали в макушку. Потом пришли в
гости к маме Федора – Елизаре Федосеевне, прости Господи.
Вся боль и тоска еврейского
народа смотрела на нас из глазниц его матушки.
Мы стойко выдержали допрос на
материальные и меркантильные темы. Удивительная женщина с удивительной логикой.
Узнав, что квартира, как была записана на меня, так и останется моим добрачным
имуществом, Елизара Федосеевна, до этого относившаяся ко мне вполне нейтрально,
резко высказалась против нашей свадьбы.
Аргумент был странный, что
негожее ее сыночку из полноценной семьи (где только мама, да бабушка) уходить к
какой-то вертихвостке, чтобы последняя шпыняла ее кровиночку в своей квартире,
да попрекала мальчика отсутствием собственного угла. А вот, если оформить
квартирку пополам в равных долях, то совсем другое дело. Не чужие же люди, как
никак!
Мое возмущение кипело, как вода в
маленьком котелке, грозясь вылиться наружу и всех ошпарить.