Английские и французские военные
увидели российскую технику и не пожалели обозначенную цену. Сначала
им показали броневики – эти легкие бронетанковые образцы техники в
Европе уже были. Правда, гораздо примитивные и отсталые. А тут на
порядок выше, как по проходимости, так и бронированности. «Берем по
любой цене», - резюмировали местные военные. «Берем!» - согласились
штатские.
Но настоящая новая техника только
начала показываться. ТАНКИ! Большие, тяжелые, грозные. Император
Михаил сам показывал свое детище.
- Когда я создавал свои танки, я
предусматривал, что они будут уничтожать врага не только огнем, но
и маневром, - пояснил он, - они имеют не только скорострельные
пушку и пулеметы, но и мощный мотор и хорошую броню.
Хозяева зависли при мысли, что мощные
танки, эти ужасные детища создавал сам российский император.
- Лобовая броня держит не только
пули, но и в большинстве случаев снаряды, - сухо дополнил Михаил, -
то, что танкисты не добьют огнем, то они передавят гусеницами.
- Вот это техника! - дружно ахали
хозяева, - нам бы ее и мы бы точно побили бошей!
На фоне танков ракетные установки
выглядели не очень внушительно. Грузовые автомобили с навесом из
рельсов. Михаил, зная об этом, специально построил такую очередь.
Сначала грозные танки, потом не очень внушительные грузовики с
БМ-13. а потом залп ракетами. И сменяйте кальсоны, господа,
радуйтесь, что били не по вам. Гарантия поражения – 300%!
По итогам этой спешной, но
грандиозной выставки вооружения, англичане и французы заплатили 1
млрд. фунтов стерлингов только за право производить танки. За
производство броневиков и ракетных установок с ракетами они
выложили еще 1 млрд. При чем о деньгах, даже о золоте, и речи не
шло. Деньгами не стреляют. На эти деньги Запад давал России оружие,
стратегические военные материалы, даже продовольствие (попаданец
заказал на всякий случай). И русский император специально оговорил
– все заказанное отдавать сразу и все без всяких оговорок. Иначе
все соглашение будет аннулироваться.
Быстро оговорили, Михаил II даже
ненадолго поговорил со своим августейшим тестем Эдуардом VII.
Передал привет от дочери Мари и внука Nikolasa (Коленьки). Сказал,
по просьбе, о состоянии другого сына Константина. И уплыл поспешно
с дивизией под Париж, где подлые немцы опять вздумали атаковать
французов.