А она, вставала утром,
одевалась, красилась и шла ко мне, чтобы послушать мои наивные рассказы о том,
как мы с ним провели вечер.
Это ужасно. Я не знаю,
что мне теперь делать, как жить со всем этим в голове.
Машина остановилась у
автоматических ворот.
- Пожалуйста,
посигнальте, пусть выйдет охранник и заплатит.
- Не вопрос, - водитель
нажал на сигнал.
Почти сразу открылась
высокая дверь у ворот, вышел Володя охранник. Он подошел, протянул водителю карету.
Открыл мне дверь. Я вышла из машины.
Наверное, я не очень
хорошо выгляжу. Владимир посмотрел на меня и когда такси отъехало, спросил:
- Что-то вы рано, что
случилось?
- Я больше не хочу
быть замужем, подаю на развод, - сказала я гордо и пошла к дому.
Вошла на крыльцо. Тихое
утро и наш просторный двор, вселили в меня уверенности и спокойствия. Я
потянула тяжелую входную дверь, вошла в холл. Сбоку, со стороны кухни, тут же
показалась Люба, наша повариха.
- Девочка? А ты что
тут и почему… что с твоими глазками, ты что плакала? – запричитала она.
Увидела её, и губы мои
сильнее задрожали. Я вытянула руки, чтобы обнять.
Она быстро подошла,
обняла меня. Её полная фигура такая успокаивающая, одежда пахнущая едой, словно
оплот всего доброго и хорошего что есть. Она прижала меня.
- Ну что ты,
испугалась да?
Я кивнула. Пусть думает,
что я испугалась, как бы смешно это не выглядело, но мне всё равно.
- Ну, иди, я сейчас
приготовлю тебе ванну. Ляжешь, полежишь, ничего страшного, в жизни и не такое
бывает, - она потянула меня к лестнице наверх.
- А папа? – спрашиваю.
- Да он теперь до
обеда будет спать, лёг почти в четыре. Так рад был, что, наконец, выдал тебя
замуж. Ох, ох, не понравится ему, что ты вернусь так рано.
- Мне всё равно.
- Ладно, разберёмся.
Люба хорошая, добрая,
в меру строгая. В общении со мной она практически выполняет ту функцию, которую
должна выполнять мать. Она это знает и относится к этому очень ответственно. А
я просто люблю её. Конечно, я не доверяю ей свои девичьи секреты, потому что
она немного несовременна и всё воспринимает не так как хотелось бы мне. Но в
заботе обо мне, о моём здоровье Люба как мама. Точно.
Свою маму я помню
урывками. Помню, что она тоже была такая добрая, как Люба.
Мы поднялись на второй
этаж, в мою комнату. Тут всё почти так же, как было, когда мне было пятнадцать,
я не сильно что-то меняю. Всё те же, розовые с ангелами шторы, всё те же мягкие
игрушки на кровати.