Но сейчас такое уже не провернешь – активная фаза роста резко
увеличила рост серокожего тельца почти на десять сантиметров, а
постоянные силовые тренировки раздали его в плечах, пусть и сделав
гибким как хорек.
Распаковав пакет с едой, Амадис уставился в пустоту, наслаждаясь
теплом еды и ее вкусом. Но очень скоро, как и в любой миг его
тихого уединения и расслабления в мозгу начались движения, не
зависящие от него, те самые мысли которые он постоянно гнал как
назойливых мух.
Что делать? Стоит ли вмешиваться в ход истории? Принять ли
участие в глобальных событиях? Как выжить?
Не то чтобы он был задротом по вселенной, но спокойно мог
сказать, что эвоки и вуки - это разные расы; понимал кто чем рулит
в КНС, знал что на Набу большая часть живности напоминает жаб; знал
расклад сил на Татуине; знал, что отсчет идет от разных событий и в
основном от Битвы при Явине, а до этого по какой-то другой, вроде
связанной с реформой, и сколько лет примерно занимают все фильмы и
какие события это все сопровождает. Не так уж много, верно?
Его ЗВ-Бум растянулся на основные события, затронутые шестью
фильмами, парой мультсериалов в 3D графике и одним-двумя комиксами
по предыстории самого пафосного и молчаливого наемника всея
Галактики с глупым именем Боба. Его не особо привлекало погружаться
в дебри огромной вселенной, тем более после того как ей объявили
перезапуск и большую часть сделали шуткой, оставив лишь особо
денежные направления.
И из всего этого он знал, что мир Звездных Войн наполнен, как не
парадоксально, наполнен войнами. Глобальными и кровопролитные. В
принципе это не мудрено для целой галактики где на протяжении 25000
лет гниет одна и та же Республика, с которой граничат и бодаются
государства внутри государств.
И тут хочешь не хочешь ты будешь втянут хотя бы в одну, станешь
частью истории, пусть и тем самым камешком среди камешков, который
перемолет гусеница огромной машины.
Но парень относился к этому удивительно спокойно. Еще тогда, в
том мире, на родной Земле он уже пережил нечто подобное. Война в
Сербии, бессмысленная и кровавая мясорубка, устроенная не пойми по
какой причине, втянувшая маленькую страну в противостояние двух
сил, что мерились друг с другом оружием. Она то и зацепила его
семью, когда Амадис был ребенком, носившим совершенно другое имя.
Конечно для него проживавшего тогда самые несмышленые годы это
осталось мутным, пугающим воспоминанием о днях, проведенных в
неудобных местах, прижавшись друг к другу под жуткий грохот, иногда
приходящим в кошмарах, в виде неясных образов и мелких страхов с
запахами затхлых подвалов, огня с дымом, имевшим химический
привкус, но все же смерть опасно близко подобралась к нему
тогда.