Сейчас, размышляя об этом, понимаю, что совершила всё ту же ошибку, устроившись к нему няней. Глупо думать, что, находясь рядом, смогу завоевать его расположение. Если уж за два года работы в его фирме не смогла…
– Так возьми его с собой. Я, конечно, оставлю своих сорванцов с мамой, но, думаю, один ребенок нам особо не помешает. Ему сколько? – возвращает меня в реальность голос Хади.
– Семь месяцев, – вздыхаю я, наблюдая за тем, как пухлик, лежащий на коврике, переворачивается на живот, смешно дрыгая ножками.
– Ох, как я соскучилась по таким малышам! – воодушевленно восклицает она. – Я буду только рада, если ты возьмешь его с собой!
– Хорошо, тогда в час? Пообедаем вместе? – предлагаю я.
– Отлично! Давай я за тобой заеду?
– Мне проще на такси, – отказываюсь я. – Тебе придется делать крюк.
– Ну ладно, до встречи, – прощается Хади, и, завершив звонок, я иду на пол к играющему пухлику.
– Ну что, поедем гулять? – беру я его на руки и, улегшись на спину, сажаю к себе на живот.
– Агу, – лопочет он, кивая так, словно понимает, о чем речь.
– Вот какой же ты сладкий, а! Так бы тебя и съела! – звонко чмокаю я его в щеку, наклоняя к себе, отчего малыш тут же заходится хохотом.
Нурлан
– Смейся-смейся, – закатываю я глаза, когда мой старый приятель Мурад заходится в безудержном хохоте после моего рассказа.
Мы не так близки, как раньше, но друг заезжает ко мне всякий раз, когда приезжает в Москву. Став примерным семьянином, он стал потерян для веселья, так что у нас теперь не так много точек соприкосновения.
– Прости, просто это звучит как твой сбывшийся кошмар, – поднимает он руки, всё еще посмеиваясь. – И почему ты ждал месяц, чтобы рассказать о таком?
– Не мог свыкнуться и поверить, – ворчу я. – Надеялся, что он исчезнет.
– Дети просто так не исчезают. Ты что, забыл, как пользоваться резинкой? – приподнимает он бровь.
– Они не дают стопроцентной защиты!
– Прости, просто это действительно комично, учитывая твою фобию. Ты как вообще справляешься-то? – наконец став серьезным, спрашивает Мурад.
– С трудом, – говорю как есть. – Не знаю почему, но этот ребенок то и дело липнет ко мне!
– Не этот ребенок, а твой. К кому еще ему липнуть, как не к отцу? – хмурится этот семьянин, души не чаявший в своих детях.
Конечно, ему не понять моих терзаний. Он-то счастлив быть отцом и мужем. А как вначале артачился, не хотел жениться на своей Алии.