— Пей, —
мягко сказал Валентин.
Хотя это
прозвучало больше как приказ. Противиться я не стал и начал жадно,
будто умирающий от жажды, глотать красную жидкость.
Ничего
вкуснее я никогда не пил. Этот букет вкуса и запаха, приумноженный
на жажду и голод, просто невозможно передать словами. Я подсел на
него с первого глотка и хотел ещё и ещё.
— Ого,
парень, да у тебя зверский аппетит. Ты точно впервые это
пробуешь?
Я кивнул, с
горечью осознавая, что кровь в бокале закончилась. Её было грамм
двести, не больше. А мне хотелось поглощать её литрами.
Валентин
продолжил с интересом смотреть на меня, будто я должен что-то
сделать.
— Что? — не
выдержал я.
— Как себя
чувствуешь? Не тошнит?
— Нет. Я
хочу ещё! Что вы со мной сделали?! Теперь я буду убивать людей?
Теперь я жить без их крови не смогу?!
Меня
охватывала злость, страх и отчаяние. Будто я подсел на какой-то
страшный наркотик.
— Нет,
сынок, мы в двадцать первом веке живём. Сейчас можно достать, что
угодно, и убивать для этого никого не нужно. Тебя точно не
тошнит?
Он будто не
верил мне.
— Да всё в
порядке.
— Странно.
В первый раз обычно всех рвёт даже от ста грамм. А ты всё выпил, да
ещё и голоден остался. Поразительно… Я такого никогда не видел. А я
повидал многое, поверь, мне больше тысячи лет. Идём, покажу тебе
кое-что.
Я не знал,
куда деть грязный бокал и просто поставил его на тумбочку.
Валентин, хоть и шёл впереди, точно знал, что я сделал.
— А вот
этого не нужно. Горничных у нас нет. Ника тебя порежет, если
увидит. Ты с ней уже знаком.
— Ага, это
она может…
— Мы будем
идти мимо кухни, зайдёшь — помоешь.
Я шёл
следом за стариком, глядя на его одежду. Джинсовый жилет и кожаные
штаны как-то не вписывались в моё представление о вампирах. Где же
плащи, старинные фраки и высокие готические воротники? Этот дедуля
больше походил на байкера или рок-звезду восьмидесятых. Да и
причёска соответствующая. Волосы длиннее, чем у меня, но не седые.
Русые, блестящие и объёмные. Так и не скажешь, что он старик. Да и
кожа обычного желтоватого цвета, а не бледная, как нам навязывает
кинематограф.
Нику тоже
было совсем не отличить от обычного человека. В клубе она
выглядела, как и все современные девушки. Её выдавал только хищный
взгляд. Ну и то, что она жрала людей прямо на улице, как бы немного
выбивалось из понятия «обычный человек», но одежда и манеры её не
выдавали.