- Он в машине Фёдора Чер*нкова!
Но прежде чем журналисты успели двинуться к копейки, из-за угла
выскочил сам полузащитник, протиснувшийся среди журналистов и со
словами «простите, извините, мы опаздываем» бросившийся к
автомобилю. Через несколько секунд водительская дверца
распахнулась, на переднее пассажирское сиденье спикировала
спортивная сумка, а на водительское сиденье плюхнулся сам
Федор.
- Ваня, ключи давай!
Я тут же сунул ему ключи. Пока тот ловчился вставить ключ в
личинку замка зажигания, табун журналистов уже подбежал к
копейке.
- Правда ли, что вы завершили игровую карьеру?
- Сможет ли без вас Спартак выиграть чемпионат?
- Вам ищут замену, как думаете, кто может стать новым 11 номером
команды...
Посыпались вопросы с разных сторон. Но Федор тоже не терял
времени даром - завёл ВАЗ и дал по газам, обдавая журналистом
вонючим дымом из выхлопной трубы. Тяжелая однако доля -
журналистская. Копейка вывернула на дорогу и только тогда, когда
журналисты остались позади, полузащитник сбавил скорость.
- Ну оторвались, кажется, - подмигнул Чер*нков в зеркало заднего
обзора. - Иваныч кстати запретил общаться с прессой после проигрыша
Зениту. Так что тут без обид со стороны пишущей братии. К Барину
все вопросы.
С этими словами опустил боковое окно, достал сигарету и закурил,
ничуть не смущаясь. В то время курить было нормально и курили
многие игроки, даже нынешний тренер сборной Карпин, а динамовец
Добровольский выкуривал по две пачки сигарет в день.
- А вообще атмосфера не самая приятная в клубе, хуже чем было до
кубкового финала, - вздохнул Федор. - Не знаю, чем все
закончится.
- Почему так? - заинтересовался я, не лишним виделось понимать
вводные внутри своего нового клуба.
- Ну поговаривают, что Николай Петрович готов подписать
заявление Иваныча на увольнение, - охотно объяснил Фёдор. - Ты же
сам мне рассказывал, забыл?
Чтобы что-то забыть, это надо знать. Я, разумеется ничего
Чер*нкову не говорил. Зато историю ухода оригинального Бескова из
Спартака накануне чемпионского сезона 1989 года помнил достаточно
отчётливо. Много эту историю мусолили в прессе и во всяких мемуарах
и биографиях. Якобы после смерти Андрея Петровича Старостина между
его старшим братом Николаем Петровичем и тренером Константином
Ивановичем обострился старый конфликт (Чапай не мог смириться с
динамовским прошлым Бескова) и когда в сентябре 1988 Бесков
психанул и написал заявление об уходе по собственному (в дальнейшем
он уходить передумал, понятное дело), старший Старостин заявление
сохранил. Как я понял, Николай Петрович был не прочь
воспользоваться им после череды неудовлетворительных матчей и
разгромного поражения от Зенита в Ленинграде.