Постепенно мы дошли до терминала, и я, по примеру предыдущих
избирателей, приложил руку к экрану, на котором сразу же появился
список кандидатов, первым из которых значился Зорин, а под его
фамилией была приведена краткая справка: дата рождения, дата
смерти, образование, послужной список. Я пробежал эту информацию
глазами, про других кандидатов читать не стал, чтобы не затягивать
время, да и неинтересно мне это было, после чего ткнул пальцем в
фамилию Зорина, далее терминал сообщил, что мой голос принят,
из-под экрана выдвинулся ящик с тремя батончиками, я взял их и
отошел в сторону.
После того как Сергей и Юля проголосовали, мы направились к
стене, нашли свободное место и сели. То есть мы с Сергеем сели, а
Юля осталась стоять, прислонившись к стене. Дело в том, что наши
хламиды имели длину меньше чем до колена, поэтому, когда я сел и
подогнул колени, то все хозяйство оказалось выставлено на всеобщее
обозрение, нам-то с Серегой было по барабану, а вот Юля оказалась
девочкой стеснительной.
Усевшись максимально удобно, как только можно сидеть на каменном
полу, мы быстро разделались с батончиками, которые действительно
оказались довольно приятными на вкус.
- Классно! – произнес я поглаживая живот, – А то я за долгие
годы посмертия успел неслабо проголодаться.
- Это да! – поддержал Сергей мою немудреную шутку, – Спасибо
товарищам демиургам за наше счастливое возрождение! И за батончики
тоже!
Мы ещё минут пять перекидывались шутками, соревнуясь в остроумии
по поводу нашей загробной жизни, потом уже более серьёзно обсудили
наше положение. Первый шок от обрушившихся на наши головы новостей
уже прошел, и мы вместе с Сергеем и Юлей пришли к выводу, что такое
посмертие всё же довольно неплохо, когда неизвестны другие
варианты.
Вскоре система сообщила, что выборы завершены, победил Зорин
Александр Сергеевич, который должен пройти к руководящему
терминалу, находящемуся в главной башне.
- А какая башня главная? – тут же спросил Серёга, озираясь по
сторонам.
- Ну наверное, вон та, самая большая, - я указал на башню,
находящуюся на противоположной от ворот стороне крепости.
После этого наш разговор как-то сошел на нет и мы погрузились
каждый в свои мысли. Я вспоминал свою мать, родной город
Красновишерск, леса и горы, окружающие его, речку Вишеру, в которой
мы с друзьями любили купаться летом, вспоминал учебу в
университете... Из этого состояния меня вырвал командирский голос,
донесшийся с центра крепостного двора: