- Убрать его? – равнодушно поинтересовался Дезидерий у секретаря.
Мужчина напряженно вскинулся и зачастил:
- Тронете меня хоть пальцем, и в городе могут начаться волнения! За меня…
- Утихни, - перебил его старший брат. – Ну так что?
- Оставь, - махнул рукой Боклерк. Содержатель заметно расслабился. – А то мало ли. Нам было приказано, тайно, значит, следов оставлять не будем.
Дезидерий подошел вплотную к хозяину:
- Если хоть еще одна живая душа узнает, что мы были здесь или ты кому лишнее сболтнешь об этом – смерть прежнего владельца тебе манной небесной покажется. Понял? - тот кивнул. Тогда брат сноровисто запихал мужчине в рот кляп из заранее приготовленного куска балдахина и, похлопав его по щеке, сказал: - Вот и молодец. А теперь поспи, время-то уже позднее.
Оставив содержателя борделя привязанным к стулу, и даже не подумав освободить всех остальных связанных людей, церковники, стараясь производить поменьше шума, покинули дом терпимости.
***
Сознание вернулось рывком, а в груди закололо от зашедшегося дыхания. Оказалось, я упала с табурета и чтобы привести в чувство, меня окатили водой. Тут же рядом оказалась одна из сестер – помощниц дознавателя, поставила табурет обратно на ножки, и прямо с пола водрузила меня на него.
В голове потихоньку прояснялось – мокрые одежды холодили тело, заставляя воспринимать окружающее четко. От того мне и повезло ухватить окончание фразы дознавателя.
- …сомлела при допросе, дабы перестать давать показания, что может являться следствием порочности и наличия страстей Искусителя.
- Меня по голове сильно ударили, - поспешила вставить я. – Весь затылок кровавая корка. От того чувств лишаюсь.
Старший дознаватель и его помощники, наконец-то оставившие мои вещи в покое, как один возмущенно уставились на меня, немигающими, словно у змей, взглядами.
Однако могучая сестра, что по-прежнему стояла подле меня, подтвердила:
- Так оно и есть.
- Тогда поправьте, - тут же нашелся дознаватель, - Что лишилась чувств из-за травмы, которую получила, сопротивляясь аресту.
Мне захотелось застонать, однако я сдержала свой порыв. Неизвестно что было лучше сопротивление властям или наличие следов нечистого, но больше возразить в свою защиту было нечего.
Старший дознаватель уселся в удобное переносное креслице. Не знаю, когда оно появилось, в воспоминаниях совершенно ничего не осталось.