Потом конечно же садовыми кусачками все тот же агент обрежет все зеленые кусты с клумбами, и деревья, которые облагораживают периметр проходных , таким образом лишив завод последнего прикрытия. А после чего вероломно проберется в цех по обработке деталей под видом уборщицы тёти Маши, введет в заблуждение главного технолога, сфотографируют технологический процесс нанесения гальванопокрытия на какую-то очень нужную, но так и не рассекреченную деталь. Отправит его к себе на родину. И сделают по этому же техпроцессу штук двести-триста этих деталей с этим покрытием и всю оставшуюся жизнь будут ломать себе головы, пытаясь понять — куда же эти детали можно приладить...
Причем, что самое интересное — снять копии с техпроцессов и методик нам не разрешили, зато дали добро на их переписывание! И мы, как три писца, не поднимая голов, все две недели старательно развивали в себе способности к скорописи. К концу дня обычно рука скрючивалась до такого состояния, что с трудом разжималась. А старательный почерк к этому времени превращался в таинственные закорючки и палочки, над значением которых потом пришлось немало времени поломать головы. После этого мой почерк приблизился по каллиграфии к почерку главврача. Причем, ручной труд можно было бы облегчить — заклинанием, но так как завод был секретным, то на его территории стояли наимощнейшие антимагические блоки. Даже примитивная бытовая магия типа «разогреть принесенный с собой обед» не действовала. Впрочем, возможно для того, чтобы народ дружно ходил в заводскую столовую, тем самым принося хоть какую-то ему выгоду.
Но это я немного отвлеклась. Пока мы неторопливо шли к невысокому зданию, в котором при удачном стечении обстоятельств и расположении звезд, мне предстояло работать, навстречу попалось несколько индивидуумов, отнесенных мной к категории «рабочий». Смущало только несколько моментов — слой грязи на лице и руках, а так же одежда, больше по своему составу напоминавшая кусок ветоши, с дырками для рук и головы. Рабочий вежливо поздоровался с инкубом. Тот кивнул ему в ответ.
В здании мы поднялись на третий этаж. В приемной директора по качеству сидела миниатюрная брюнетка. Она ловко тасовала бумаги, при этом умудряясь следить за принтером факсом и кофеваркой. Она приветливо улыбнулась. Я вежливо поздоровалась. И потом мы вошли к директору. В полумраке ее кабинета глаза тут же расслабились после яркого дневного света. Директор неожиданно оказалась отлично сохранившейся дамой. Лет сорок, может чуть меньше на вид. На руках магические перстни такой силы, что даже у меня зашевелились волосы. Такие стоят немало. Но служат верно. Она кивнула инкубу и попросила оставить нас одних.