Мне оставалось лишь молча хлопать ресницами, поскольку я и слова не поняла.
- Отвянь от ведьмы, — неожиданно вступился за меня белобрысый парнишка, за что я немедля воспылала к нему благодарностью, но уже после следующей фразы сменила милость на адский гнев. – Какая к чертям Анхелика! Ты что, не видишь, она не генномодифицированная – две руки, две ноги. На Анхелике сейчас мода на наращивание второй пары конечностей и четвертой груди. А эта… — короткий кивок на меня, — слишком классическая, я бы даже сказал, архаичная.
- Гелиос тоже не походит, — в диалог встрял Робокоп. – Там все с кибер-имплантами. А эта чистая-шелковистая. В состаренном стиле. Смотрите, даже потертости есть! — и в подтверждение наличия у меня потертостей ткнул своей железной лапищей прямо в мое лицо. – Вот смотрите — пятно над губой!
- Охренеть, — выдохнула я, обретая дар речи. – Это родинка, дебилы!
Еще никогда мою гордость, пикантную мушку над верхней губой, не называли так противно и уныло – пятно!
Я с надеждой взглянула на киборгшу. Неужели даже она промолчит. Где же женская солидарность? Но бабу Ягу в этот момент интересовала явно не я, а кровать, на которой до сих пор возлежала моя тушка.
- Ого! – восхищалась она резным изголовьем. – Это же настоящее дерево! Да такое на черном рынке можно тысяч за десять кредитов толкнуть. А это! – бабища выдернула из моих сжатых рук кончик одеяла, и начала стремительно вытаскивать его из пододеяльника. – Шерсть и ткань! Еще двадцать тысяч!
- Воу-воу-воу! Полегче! Я, конечно, наглость терплю, но не до такой степени! – одеяло пришлось отвоевывать назад, уж слишком цепко в него вцепились чьи-то механические пальцы. – У меня еще пылесос есть! Лучше его продай, он все равно глюченый!
Заинтересовавшись другой диковиной, Яга разжала одеяло и переключилась на моего хромированного друга. Однако интерес к нему иссяк быстро:
- Я тебе таких штук сто соберу из металлолома. Предлагаю выгодный обмен, — ее глаза, а точнее тот, который очки-экранчик и живой, настоящий, загорелись исконно женской жадностью до редких безделушек. — Я тебе имплант для правой руки, со встроенным бластером, а ты мне одеяло?
Не знаю, насколько заманчивым было это предложение, но я отрицательно покачала головой. Расставаться с постельными принадлежностями не хотелось ни в коем разе. Хоть что-то родное в этом сумасшедшем бедламе.