Вот только хозяйка на его ласки и внимания не обратила, ногой отодвинула и поспешила к столу, где осталась колода карт. Вот как чувствовала, надо карты раскинуть. Да только не на дело царское, а на судьбу воспитанника, кой заместо сына-внука стал. Вот только карты упрямо молчали. Или говори что-то непонятное. Уже и один расклад Яга разложила, и другой, и третий, а только не понятно, что с мальчиком ее. То говорят, что жив он, то, что нет на этом свете. Плюнула баба Яга на карты, достала ковш воды, плеснула в миску, травок туда покидала, наговор почитала да свечку затеплила. Повалил от воды пар, покрылась поверхность рябью, показала, что лежит Кощей в избе какой-то на лавке, по пояс одеялком лоскутным укрытый, да токмо краше в гроб кладут. А где он, что с ним, да и жив ли – не показывает. И есть ли рядом кто, того тоже не видно.
– Вот и меня кара тяжкая за грехи мои девичьи настигла, – вздохнула старуха.
Выплеснула воду в окошко, свечу к иконе пристроила, да и задумалась. Всем последние годы помогала, а ей помочь в ее горе и некому. Появится невестушка, а и нет жениха. Все усилия ее напрасными окажутся. Разве что в церковь сходить, молитву почитать, свечку поставить, да просить батюшку помолиться за здравие мальчика ее, если еще жив, да за упокой души его, коли нет его на этом свете. А самой думать, как быть, когда девушка на пороге возникнет. Как перед ней каяться да прощения за вмешательство в судьбу вымаливать.