После душа кожа Беллы казалась столь же нежной и свежей, как лепестки благоухающей розы, да простится мне это затасканное сравнение. Однако, — это правда.
Мужчина — воин и логик по своей природе, он толстокож и целеустремлён. А вот женщина — сосуд чувств и эмоций. Своей нежностью и открытостью она способна впитывать в себя тончайшие эманации энергий окружающего пространства. И не зря говорят, что женская интуиция — магический дар. Женщина сквозь свою нежную оболочку способна впитывать в себя всё вокруг, и часто, ещё не осознав информацию разумом, для неё уже все понятно духовно.
— Капитан, — раздражённый голос Беллы вернул меня с небес на землю, — вы так и планируете стоять с разинутым ртом? Или вы решили караулить на пороге? Тогда я вынесу вам коврик, чтобы удобнее было лежать.
В ответ на сварливую тираду, я обольстительно улыбнулся.
— Предпочитаю лежать исключительно на постели.
— Только не на моей! — быстро сказала Белла.
— Это завуалированное предложение?
— Это прямой отказ, — фыркнула Белла. — Но, если вы такой твердолобый, могу повторить: видеть вас не желаю в свободное время!
Я нагло ухмыльнулся и переступил порог.
— Это у вас оно свободное, а у нас, фрау штандартенфюрер, у Рыцарей Альянса, всё свободное время — рабочее. Ибо враги Отечества не дремлют.
Чтобы войти в прихожую номера Беллы, мне пришлось мягко, но вполне навязчиво потеснить грудью черноволосую красавицу. Что поделаешь — привычные стандарты человеческого жилья не рассчитаны на параметры огромных бойцов Спецкорпуса. В ширине этой прихожей можно в ряд поставить три таких ангельских создания, как Белла, но я один даже не расставлю рук, только если они будут согнуты в локтях.
Короткий миг Белла находилась от меня в считаных сантиметрах. Я ощутил исходящий от неё аромат чистоты и благоухающей женской кожи. От такого вторжения Белла занервничала. Попыталась отстраниться, но упёрлась спиной в стену. В её синих глазах промелькнула растерянность. Белла вскинула голову, инстинктивно заглядывая мне в лицо.
Такая поза, когда я сверху, мне всегда нравилась больше других. И этот птенчик, на голову ниже меня, хрупкий, вполне уместившийся бы на моей груди, пробудил во мне самые что ни на есть мужские желания.
— Отойдите, — внезапно охрипшим голосом потребовала Белла. — Что вы как слон топчетесь?!