От невеселых размышлений, к которым я возвращалась раз за разом, меня периодически отвлекал город. Вот это был действительно Город с большой буквы. Большой, шумный, невероятно разнообразный как по архитектуре, так и по горожанам. Если бы я не была слегка уставшей с дороги, я бы, наверное, шла с открытым ртом и широко распахнутыми глазами, потому что удивительное встречалось на каждом шагу. Красивые, нарядные женщины, причем не только человеческой расы. Богато и стильно одетые мужчины, как на картинках. Не только копытный транспорт, но и иных видов. Всё яркое, необычное, шумно… — е.
— Ой!
Чересчур сильно заглядевшись на удивительный барельеф одного из домов, я совершенно забыла о том, что стоит смотреть на дорогу и в итоге в кого-то врезалась. Сильно.
Не упала только потому, что мне не позволили, крепко обхватив за плечи.
Слова извинения уже были готовы сорваться с моих губ, когда я сообразила посмотреть на спасителя. И вместо множества слов из горла вырвалось лишь шокированное восклицание:
— О-о-о!..
— Не ударились? — участливо уточнив, мужчина с самыми красивыми чёрными глазами на свете добродушно улыбнулся.
Глаза мои стали ещё шире, а рот, кажется, забыл, как закрываться.
Драук! Гхырт меня задери! Настоящий драук!
Он смотрел на меня так приветливо, что я не придумала ничего лучше, чем с придыханием уточнить:
— Настоящий?!
— Кто?
— Драук!
— Э… — кажется, он растерялся.
А его спутник, которого я не заметила сразу, со смехом заявил:
— Аррисш, кажется, девушка пострадала сильнее, чем нам кажется.
Я перевела недоуменный взгляд на второго мужчину и опознала в нём демона. Симпатичный. Необычного для людей оттенка тёмно-бордовые волосы и удивительные фиалковые глаза. Но драук всё равно красивее.
— Что?
— Сильно ударились? Сотрясение? — мне показалось, что в голосе демона прозвучала издевка, что отрезвило меня получше, чем ушат холодной воды.
— Нет, — старательно беря себя в руки, я отступила на шаг, и драук убрал руки, хотя до сих пор внимательно всматривался, видимо в поисках повреждений.
Зря. Кроме как излишне уникальной психики всё остальное во мне идеально здорово. О психике мне, кстати, тоже очень часто упоминал господин. Сама я так и не поняла, что это и как понять — здоров ты или болен в душе, но он любил рассуждать о том, что все без исключения его творения психически уникальны и не подвержены стрессам в принципе. Это, я так понимаю, относилось к тому, что я без отвращения, как низшие слуги, помогала ему в лаборатории, ассистируя при вскрытии умерших экспериментов.