- Ты?! - несколько заторможено произнесла надменная Ивона Милт та самая любовница под номером три.
- Я, – ответила я и инстинктивно прикрыла горло рукой. А надо было нос, потому как гостья опять чрезмерно надушилась зловонными духами «Бруталь».
- Ты, и здесь? – удивленно заметила она и запахнула полы плаща выполненного в исконно вампирском стиле с высоким резным воротом. Что было на мадам под ним, я от удивления рассмотреть не успела, но заученно произнесла:
- Альхар Эбенитович Вайзер не принимает!
- И он здесь, - мрачно продолжила гостья, и глаза ее сузились еще сильнее.
- Его нет! – заявила я в то самое время, когда из ванной раздалось: «Мисс Питт, заказ уже принесли?».
– Совсем нет! – ответила я им обоим и даже не дернулась в сторону, когда Милт зашипела.
- Значит, все-таки ты!
- Я, - ответила я, и пожалела, что под рукой нет проверенного в бою чайника.
Тонкие пальцы-убийцы с невероятно длинным маникюром отпустили отвороты плаща и вцепились в отвороты моего халата. Вздернули и стремительно притянули меня к своей обладательнице, то бишь невменяемой вампирше с покрасневшим сканирующим взором. Стоя на носочках, я прямо-таки почувствовала, как в моем теле появилось две лишние дырки. Неприятное ощущение, но как говорил наш профессор по видоведению соседствующих рас, в подобные мгновения лучше всего притвориться трупом и не подавать признаков жизни. Чем я и занялась, мучительно раздумывая, пустить ли слюну или изобразить стеклянный взгляд. Хотя к чему раздумья, еще пара мгновений в «объятиях Брутального облака», и меня вынесут вперед ногами.
Спустя долгие десять секунд так и не заметив во мне ничего достойного и не успев добить запахом, гостья отбросила меня чуть ли ни в середину номера и брезгливо вытерла руки.
- Он не мог так низко пасть!
- Ну не мог, так не мог, – не стала я спорить, поправила халат и сделала то, о чем мечтала с самого первого дня после встречи с третьей любовницей Вайзера. – А ну, ушагали отсюда!
- Что?! – удивилась моему гневному приказу вампирша.
- Это я не вам, а им! - я указала на сапоги мадам, черные, с лаковыми ремешками и серебряными пряжками, что перехватывали ее стройные лодыжки.
– Эй, вы остроносые, - повторно позвала я, и они чуток повели этими самыми носами, прямо сообщая о готовности внимать. - А ну, ушагали отсюда!