- Ешь, - посоветовал Ведикусу. – Если мы собираемся выбираться отсюда, нам понадобятся силы. Налегай на орехи, белок придает энергию.
- Боги воистину отобрали твой разум речами этих сладкоголосых амазонок! Да, они кормят нас пищей, которая действительно придает силы, но они обратят эту силу против нас уже на закате! Я не пойду на поводу у презренных сук!
- А вот я проголодался, - Савичев зачерпнул горсть ягод из пиалы сокамерника и махнул на него рукой, не встретив сопротивления. – Слабей от голода и оставайся здесь, у меня иные планы.
После трапезы ускользающий сон пришел почти мгновенно. От земли тянуло прохладой, но ждать с моря погоды, изводя себя тревогой неведения, было неблагоразумно. Если ему придется бежать отсюда, нужны силы и отдых – неизвестно, как все повернется.
Когда мужчина открыл глаза, над лесом повисли серые сумерки, в просветах лиственной кроны были видны яркие звезды. Поясницу ломило от замкнутого периметра клетки, тело требовало движения и физической нагрузки, но все, что он мог сделать в столь тесной камере – это сто подходов на пресс и столько же отжиманий. Ведикус потерял к нему интерес, замкнувшись в своей депрессии, а Дмитрий не счел нужным проводить сеансы психоанализа для того, кто сам все уже для себя решил. Когда он закончил упражнения, внезапно обнаружил трех совсем юных зрительниц.
В полумраке рассмотреть было сложно, но он все равно догадался, что трем девчушкам в белоснежных коротких туниках не более 14-15 лет. В отличие от старших соплеменниц, они хихикали, перешептывались и забавно смущались – обычные подростки-нимфетки, которые мало чем отличались от тинэйджеров его мира. Савичев непроизвольно улыбнулся в ответ каждой из них и почувствовал кожей, как малышки вспыхнули от смущения и удовольствия. Но долго играть в переглядывания им не позволили – появились две взрослые оциллы и погнали девочек прочь от высоких деревьев, служивших тем укрытием.
Тем временем на поляне в отдалении началась организованная суета: зажглись факелы на высоких треножниках, запылал костер, несколько женщин вынесли подобие трона, которое водрузили на небольшой пьедестал из камня и обвили священными цветами империи. Кто-то принес инструменты, похожие издалека на там-тамы, но при ударе ладони они ласкали слух мелодией, похожей на звон хрусталя, а не глухой стук.