Меня внимательно выслушали, поблагодарили, порекомендовали больше не отвлекаться от тарелки, и внимание всего офицерского состава во главе с кэпом и эфенди перешло к глухо пискнувшему бесу.
Начался форменный допрос.
И не просто допрос, а такой пристрастный, что даже мне периодами становилось не по себе. Юкату мялся, периодически пыжился и огрызался, но всё равно отвечал на все без исключения вопросы Камаледдина, при этом с вредным ехидством игнорируя остальных присутствующих.
Да, его бывший хозяин баловался магией смерти. Да, несколько лет назад он начал заниматься этим углубленно. Да, с кем-то связывался посредством затейливых пентаграмм призыва. Да, к чему-то готовился и даже владел парочкой иномирных артефактов.
- А больше я ничего не знаю! – заявил вредный бес, когда основные вопросы пошли на спад и последовал ряд уточняющих. – У господина был ещё один дневник, куда он записывал подробности особо тайных дел.
- И где он?
- Понятия не имею! – язвительно ухмыльнулся Юкату. – Это вне пределов моей квалификации.
- Спалю… - раздраженно процедил Камаледдин и сжал книгу так, что бес тонко заверещал.
- Дома всё, дома! У мага есть дом, а там - потайная комната, где находятся все его вещи! Вот только вам это всё равно не поможет! Вы всё равно на другой континент плывете!
Проигнорировав завывания беса, Камаледдин добился точного адреса и даже таких подробностей, как местонахождение всего, нас интересующего: правая верхняя полка с запрещенными книгами и затейливый тайник за коробкой с хламом.
Всё верно, может мы и плывем на другой континент к жрецам, чтобы переложить на их плечи данную проблему, но это совершенно не значит, что мы не хотим посодействовать следствию, которое уж точно не упустит возможность узнать подробности из первых рук, точнее из личного (и самое главное – тайного!) дневника умершего мага, умудрившего связаться с таинственными спонсорами, буквально разбрасывающимися запретными знаниями и мощными артефактами.
- Поела? – эфенди отложил дневник с начавшим поскуливать Юкату и, не дожидаясь моего ответа, сам осмотрел полупустые тарелки. Оценил объём съеденного, кажется, остался удовлетворенным, затем перевалил остатки хлеба, мяса и сыра в одну тарелку, взял её в руку, поднялся сам и поманил меня. – Идём, поговорить надо.