- Да что вы?!
- Наташа, успокойся.
- Вот что, - обвела она негодующим взглядом и Станислава, и Ра’харда. – Убирайтесь оба.
Оба понурились. Петрович покачал головой. Ру’Рар попытался вступиться за брата:
- Простите, лура, но владыке очень тяжело вдалеке от вас…
- И поэтому он оскорбил меня. А потом с горя напился. И приехал позорить меня?
- Почему моя любовь для тебя - позор? – глухо спросил лур.
- Ты думаешь, что потасовка с женатым мужчиной у меня во дворе, журналисты, которые уже прибыли – это как раз то, что мне надо для спокойной жизни и уважения окружающих?
Все четверо подумали – и пошли к калитке.
- И знаете что? – добавила им в спину Наташа. – Ваши разбитые лица с синяками – это самое хорошее и радостное, что я сегодня наблюдала.
- Ну что – ко мне? – спросил Петрович. – У меня водочка есть. И грузди соленые. Правда, прошлогодние. Но огурчики малосольные – как раз подошли. Свои, с огорода. Жена спит, так что мы посидим так… По-походному.
Владыка и президент кивнули и отправились за генерал-лейтенантом в отставке. Ру’Рар последовал за ними.
- Скажи мне, Стас, что ты – человек женатый, хочешь от приличной женщины? – жестко спросил у президента Петрович, когда они расселись и накатили за знакомство.
Президент потупился, как мальчишка.
- Я не знаю, - честно ответил тот.
- У вас же с Эмили все эти годы были нормальные отношения. И с Натальей вы общались всей семьей. С симпатией, но ровно. Без этой всех…похабени. Так что случилось?
- Понимаешь, Петрович…
- Нет. Не понимаю.
- Эмили в последние несколько месяцев как с ума сошла. И некрасивая она, и женился я на ней только ради политической карьеры. И любовница у меня. И не одна… Я пытался спорить. Я пытался доказывать. Но она просто меня не слышит. Ты знаешь, я в ней ценил выдержку, умение договориться и заботу. И тепло, что исходило от нее. Это лучше красоты, это сильнее страсти. Но эти месяцы… С ней невозможно находиться в одном помещении. Я все время жду от нее какого-то срыва. Вот! Даже вчера… Она и то нарушила протокол, попыталась спровоцировать меня на скандал.
Петрович разлил по стопкам. Выпили.
- А ты чего к Наташе лезешь? – по-прежнему сурово спросил вояка.
- Эмили… Она все время трещит, что Наташа – моя любовница. Вот и накатило…
- Увижу еще раз – ноги выломаю. Ты меня знаешь. Разбирайся с женой. Обратись к специалистам. Но девке моей жизнь не порть. Да и себе тоже.