— А немножко — это как? — осторожно уточнила я.
— Ну-у-у-у-у, — бывший дракон сделал невинное лицо, — соблазнил несколько особ королевской крови.
Я широко раскрыла глаза и ойкнула.
— А зачем же мне тогда подарили ключ?.. И… и… это… зачем ты меня раздеваешь?!
Шер был так же невозмутим, как моя преподавательница этики и эстетики. С совершенно непроницаемым лицом он стаскивал с меня одежду.
— Ну, сама понимаешь. Совершеннолетие надо отметить так, чтобы помнить потом всю жизнь.
— Да, но не с мужчиной же! — Я тщетно пыталась убирать руки Шера от себя, но они почему-то в тот же момент оказывались на прежнем месте.
— Да? А кто мне свои «детские» мечты рассказывал третьего дня, м? — поинтересовался экс-дракон.
Я покраснела ещё больше. Вот сволочь. Теперь ясно чего он сидел возле меня, развесив свои фиолетовые уши. А ведь говорила о тех прекрасных временах, когда у принцесс Каэрте был картх — официальный любовник и телохранитель нечеловеческой расы, помогавший юной девушке в искусстве любви, а ещё оберегавший от чужих притязаний. Учитывая, что понести от представителя другой расы невозможно, девушка не считалась «испорченной». Наоборот, раз у неё есть картх, значит, не уродина и не пустышка.
— Ну… я…
— Ты.
Шер поймал мой подбородок и неожиданно властно, но нежно поцеловал. Даже ойкнуть не дал. В голове всё перемешалось. Дальнейшее происходило, словно в каком-то тумане. То ли вино тому причиной, то ли Дарай, даря ключ, зачаровал меня, то ли молодой организм... Отпираться смысла не было. Я сама рассказывала ему, чего бы мне хотелось, и какие сны снятся по ночам. О таком здесь ни с кем не поговоришь, что, впрочем, и понятно. Я же вроде как наследница престола и должна вести себя достойно. Вот и говорила… Только, конечно, с оговоркой, что он был драконом, а не человеком.
…а он оказался горячим и ласковым. И страстным. Целуя, шептал что-то нежное и внимательно следил за каждой реакцией моего тела на свои безумные ласки. Впервые в жизни я не стеснялась ни стонать в голос, ни просить, словно в горячке: «Ещё, ещё, ещё…», ни без остатка тонуть в агатово-чёрных глазах…
* * *
— Что это ты такая весёлая? — поинтересовался отец за завтраком, внимательно смотря на не в меру довольную меня.
— Ну, утро хорошее, — улыбнулась, чуточку прищурившись от солнца, которое по закону подлости светило прямо в глаза.