— Возможно, — пожал плечами Ферт, — но мне нравится моя работа. Нравится, чем я занимаюсь.
— Нравится похищать девушек? — приподняла бровь я.
Дьявол, укуси меня за пятку, я что, с виконтом флиртую?!
— Я бы мог сказать, что это издержки профессии, — неожиданно серьезно ответил Ферт, — но ты у меня первая.
— Сомнительная честь… — пробормотала я. Надо срочно переводить тему, а то мы до такого договоримся… — Эти символы, случаем, не иероглифы народа с Уишских островов?
— И вновь ты поражаешь меня своими знаниями! — усмехнулся Шейран. — Откуда деревенской травнице известно, как выглядит уишская письменность?
Прикрыла глаза и мысленно выругалась. Определенно, рядом с Фертом я тупею.
— Мне… наставница иероглифы в одной из книг показывала. Письменность у островитян уж больно необычная, вот и запомнила. Разумеется, читать иероглифы я не обучена.
— Хотел бы я познакомиться с твоей наставницей. Если верить всему, что ты мне рассказывала, это была поистине удивительная женщина.
— То есть ты был на Уишских островах? — вновь попыталась я перевести тему в безопасное русло.
— Доводилось, — кивнул виконт. — Со своими тайнами островитяне делятся крайне неохотно. Понадобилось немало времени и средств, чтобы убедить их нанести несколько символов на мое тело… Это еще две причины, почему тебе не удастся обзавестись подобными украшениями.
— Да поняла уже, — вздохнула я.
Сил стоять у меня не было, больше всего хотелось растянуться прямо на полу и заснуть. Вот только лежать на холодном камне девушкам чревато. Я прислонилась спиной к колонне.
— Что ты рассказала черномундирникам? — спросил Шейран.
— Определенно меньше, чем следовало, — устало съязвила я.
— Вот как?.. Повтори дословно все, что сказала дознавателю.
И я принялась рассказывать. Время от времени Шейран задавал уточняющие вопросы, при этом его интересовали мельчайшие детали вплоть до интонаций голоса господина Нодэуша. Отдельно пришлось рассказать про Фирдана и отца Ульриха.
— Я рад, что не разочаровался в тебе, — наконец сказал Ферт. — Надеюсь, все действительно так, как ты сказала.
— Зачем мне врать?
— Ты мне скажи. Особо теплых чувств ни ко мне, ни к моим людям ты не испытываешь. Почему же не выложила все, как есть?
— Не хотела подставлять Дэниела, — вздохнула я.
Обо всех мотивах решила коршуну не рассказывать. Не поймет, решит, что я бесхребетная дурочка, которой можно и дальше помыкать.