Приглушенно вскрикнув, я со всей силы оттолкнула от себя удивленного мужчину и, нагнувшись, схватила с пола телефон с сумочкой.
– Придурок! – прошипела я сквозь зубы, чувствуя себя какой-то… грязной. – Извращенец конченый!
От волнения у меня задрожали пальцы. Что со мной такое? Я никогда бы не позволила облапывать себя незнакомому мужчине, да еще и в лифте. Это ненормально! Ненормально и аморально!
Ринар с некоторым недоумением меня рассматривал, пока я судорожно нажимала кнопку десятого этажа на цифровой панели. Но… лифт, похоже, даже и не собирался трогаться с места, а на табло все так же высвечивалась аварийная надпись «стоп».
Я задрожала и, поддавшись панике, принялась нажимать на все кнопки подряд.
– Да что такое?! Откройте!
Хочу выйти отсюда и как можно быстрее! С этого момента буду ходить только пешком – обещаю! И никогда больше не зайду в лифт.
– Зря ломаешь бедный лифт, - издевательски-вежливо произнес Ринар, наблюдая за моими безуспешными попытками к бегству. – Он не поедет.
Я вся покраснела, с ног до головы… Твою мать! Ну что со мной не так? Как я вообще могла влипнуть в такое? С незнакомым мужчиной… не может быть!
– Дииийанаа? – он с заметным удовольствием протянул мое имя.
Я ничего не ответила, но все мое тело снова напряглось. Даже спиной я чувствовала, как он подошел слишком близко.
– Что ты сделал с лифтом? – я не обернулась, продолжая напряженно смотреть на панель. – Мне нужно было на работу! А теперь я рискую опоздать! – снова нажимая на кнопку вызова диспетчера, застонала я. Диспетчер не ответил, как и в предыдущие пятнадцать раз. Застонав еще громче, я со всей силы вдарила кулаком по этой проклятой панели.
– Прекрати ломать МОЙ лифт! – неожиданно строго приказал Ринар, и в этот же момент его руки схватили меня и с нечеловеческой силой прижали лопатками к противоположной стене.
– Да пусти ты меня, придурок! И руки свои загребастые убери! – закричала я и, не отдавая себе отчета, со всей силы ударила его ногой по колену, а потом еще раз и еще.
Ринар поморщился, но не отступил, просто сжал меня так, что теперь я вообще не могла пошевелиться, не то что ударить.
– Да что ты себе позволяешь? – меня затрясло от возмущения… а теперь еще и от медленно подступающей истерики.
Ясные серые глаза теперь не казались мне такими привлекательными, а совсем наоборот… пустые, холодные и отстраненные. Его губы улыбаются, а глаза как будто остаются стеклянными. Жуть.