- А где хозяин? – спросила домовичка.
- У мамы, - брякнул я.
- Ты меня слышишь? – вцепилась она когтистыми ручонками в мой воротник. – Ничего себе!
- Так это ты хозяину покоя не даешь? – медленно подошла к нам Лиза, опасаясь спугнуть гостью.
Домовичка обернулась. То ли Лиза ей не понравилась, то ли просто так пришлось, но она тут же слетела с кровати и бросилась наутек. Я помчался за ней, сметая всё на своем пути и втайне надеясь, что мне под горячую руку не попадется ваза эпохи Мин. Вечно со мной случаются какие-то казусы.
- Стой! – заорал я так, что стекла задребезжали. – Стой по-хорошему, бестия!
Домовичка притормозила. Может, включила женскую логику. Может, просто решила пообщаться, пока есть такой шанс.
- Как тебя зовут? – наконец, нагнал я её и пытался отдышаться.
- Марфа, - уставились на меня маленькие глазки.
- Женя. Будем знакомы.
Я протянул домовичке руку и пожал сморщенную ладошку. Люблю домовых. Они – создания миролюбивые, хоть и капризные. По крайне мере, еще ни один домовой не попытался меня убить или ранить. А вот многие другие с этого начинали наше знакомство.
- Побеседуем? – предложил я.
- Давай, - кивнула моя новая приятельница.
Лиза решила не вмешиваться и держаться подальше от нашей зарождающейся дружбы. Меня почему-то потусторонние силы любят больше. Уж не знаю, почему.
Мы с Марфой присели на диван в гостиной и немного побеседовали. История оказалась до банального проста.
- У меня был жених, - поведало милое создание. – Пашутка. Я на этом месте давно живу. Тут раньше другой дом стоял. Так вот, меня тамошние хозяева и пригласили. Я дом исправно стерегла, потом в новый переехала. А Пашутка с женой хозяина к нам попал. Очень уж он хорошо к ней относился. Ну, как два домовых в доме живут? Грызутся, за место воюют. А мы с Пашуткой поладили. Даже любовь у нас складываться начала. И тут на тебе – развод! А говорила я Пашутке, что баб Роминых надо гнать в три шеи. Не послушал. И как Маргоша от Ромы съехала, Пашутка с ней подался. Сижу одна, горемычная. У-у-у.
В гостиную ворвалась Лиза, по-видимому, испугавшаяся воя и готовая оборонять меня от свирепой домовички, но застыла в дверях.
- Проходи, - повернулся я. – Проявишь женскую солидарность. У Марфы тут судьба рушится.
Лиза, в отличие от меня, к домовым относилась с подозрением, но перечить не стала. Села рядом, выслушала еще раз всю историю, и мы задумались. Пока мы думали, Марфа успела нам и чай заварить, и пирожных принести. Заботливая, не то, что мой домовой.