- У меня наушники есть, давай попробуем, может быть, они ещё в рабочем состоянии?
Их пальцы на несколько мгновений соприкоснулись, пуская по телу электрический разряд, глаза в очередной раз встретились, и между ними зародилась незримая связь, пока ещё слабенькая, но всё же.
- Один наушник себе возьмёшь, а второй ему отдашь, - посоветовала девушке, зная, что она беспрекословно последует моим указаниям. – Вот так-то лучше.
Теперь эти двое до конечной станции будут общаться и мне оставалось только надеяться на то, что у них хватит ума не расставаться друг с другом. Я итак для них много сделала, дальше они должны уже сами развивать свои отношения, а мне лишь оставалось надеяться на то, что именно в данный момент за мной никто не наблюдал и никакого выговора за моё своеволие не последует. Только вот зная Изольду Карловну…
Отойдя от зеркала, завалилась на кровать. До завтрашнего утра не будет ничего интересного. Наверное, надо было билет не на поезд, а на самолёт брать, целые сутки можно было бы сэкономить. Зато парочку бы не соединила, утешила себя.
Вероника.
Чем ближе мы подъезжали, тем страшнее мне становилось. Оля как могла поддерживала и даже пыталась шутить. Ей-то хорошо, не она на смотрины, пусть и ненастоящие, ехала. Зря, я, наверное, всё это затеяла, но отступать было уже поздно. Если вдруг мне что-то не понравится, мы с Ольгой сразу же уедем. Этой мыслью и утешилась.
Напрягало и нервировало, то, что в интернете не было выставлено фотографии Николая, хотелось бы заранее на него посмотреть. Хотя с другой стороны, какая разница как именно он выглядит, если мне с ним не жить, и детей от него не рожать. Мне нужна от него всего лишь печать в паспорте, причём не на всю оставшуюся жизнь, а всего лишь на пару лет.
- Ника, мы приехали. Заканчивай мечтать, пошли навстречу с реальностью.
Ольга уже стояла с сумкой наготове, а мне как-то резко нехорошо стало. Сердце оборвалось и провалилось куда-то в пятки, в довершение ко всему ещё и трясти стало.
- Может, не пойдём никуда?
- Вероника не дури, поздно трепыхаться. Вот скажи мне, что ты так распереживалась? Пусть Николай переживает. Ники, у тебя есть я. Ты можешь вообще молча стоять рядышком.
Мне было страшно, меня трясло, но потом вдруг резко отпустило. Внутри растеклась уверенность оттого что всё будет хорошо и что я поступаю правильно. А ещё стало спокойно.