«Не напился, — подумал он угрюмо, — похуже чего-нибудь...» Да что похуже-то?! Чтобы наркотики там... или накуриться гадости какой-то — этого он не мог! А может... Витька подмешал чего-нибудь?! Ведь обещал интересное, а что там может быть интересного?
А может, отравились? Грибки какие-нибудь, другое-всякое... Точно. Василий похолодел. Отравились. И лежат они сейчас без сознания, а время уходит. Хорошо, если кто-нибудь «скорую» вызвал, а если нет? Если некому?
Чтобы хоть как-то унять противную дрожь в руках и ногах, Василий начал считать до десяти, но поймал себя на том, что считает глаза существа. На пятом он сбился и почувствовал себя ещё хуже. "Надо выбираться", — решил он и, не зная, что ещё предпринять, повернулся и вышел в ближайшую открытую дверь.
ГЛАВА 2. Проснуться любой ценой.
Оказавшись в коридоре, Вася пытался открыть все двери, какие ему попадались, но ни одна не поддавалась. Они были совершенно гладкими — ни ручек, ни кнопок, только узкая вертикальная щель посередине. Да и щели-то не было, створки смыкались очень плотно. Василий дошёл до последней двери, в которую упирался короткий коридор, и вдруг она раскрылась перед ним — бесшумно и стремительно.
Не без опаски вышел он на широкий балкон, хотя это скорее была галерея, опоясывающая здание. Она далеко тянулась в обе стороны, разделённая невысокими — перешагнуть можно — перегородками. Но это Василий разглядел уже несколько позже. В первый же момент его поразил внезапный переход от света к полной, совершенно непроглядной темноте, царившей за внешним бортиком балкона галереи.
Круглый зал и коридор были освещены ровным тёплым светом, балкон тоже был залит им, но дальше... Василий осторожно вышел, и дверь за ним тут же закрылась, но он этого даже не заметил.
Вокруг него, вокруг маленького островка света, на котором он находился, величественный, грозный и невероятно прекрасный, безмолвствовал океан звёздного неба.
Крупные, яркие, немигающие звёзды сверкали в абсолютной черноте. Небо казалось бархатным и тёплым, а звёзды — холодными, наверное потому, что они не мерцали, как обычно. И ещё их было много. Очень много. Слишком много.
У Василия перехватило дыхание, как в детстве, когда он с визгом скатывался в санках с крутой горки. Теперь он окончательно убедился, что спит. А раз так, то уже можно было признаться себе, что раньше он не был в этом до конца уверен. Слишком всё казалось реальным.