Впервые я видела все семейство Барабаха в одном месте. И, судя по этому, можно ожидать чего-то интересного. Стоит насторожиться? Пожалуй.
Я слегка улыбнулась и, подхватив струящийся подол фиолетового искристого платья, присела в реверансе и пропела:
— Добрый вечер!
— Здравствуйте, юная леди. Рада вас видеть в моем доме, — надменно кивнула высокая, худая почти до дистрофичности старуха во главе стола. Как понимаю — глава рода?
Матушка Сола поднялась и с поклоном сказала:
— Гранд-леди Харисса ту Эрш Швах-Барбах, позвольте вам представить нашу гостью. Лилиан из клана Черной Луны и Белой Розы.
— Рада вас приветствовать, гранд-леди, — серьезно ответила я и склонилась в глубоком поклоне.
— Присаживайтесь, — тонкие губы темной дрогнули в улыбке, и худая рука с единственным крупным перстнем на указательном пальце обвела стол.
Присаживаться мне предлагалось рядом с Солом. Дроу сидел ровно, с каменным выражением лица и смотрел прямо перед собой. Изваяние, а не живое существо.
Я села, мимолетно отметив, что для такой редкой гостьи Барабахи где-то успели раздобыть наш народный фейский предмет мебели с очень узкой спинкой. Я устроилась поудобнее и оглядела высокое общество.
Общество заседало в огромной столовой зале, оформленной в черно-серебристых тонах. С потолка свисали массивные люстры из черненого серебра, в рожках на них дрожало белое пламя, бросая блики на лица дроу.
Роскошно. Изысканно. Пафосно.
И ти-ши-на. Стало неуютно.
Гранд-леди потянулась к своему бокалу, и в этом могильном молчании был ясно слышан даже едва уловимый звон от соприкосновения металла ее кольца и хрусталя.
— Вам нравится в нашем доме? — невинно поинтересовалась глава рода, пригубив рубиново-красное вино.
Я прямо взглянула в выцветшие, но по-прежнему светло-голубые глаза пожилой дамы.
— В доме да. Но то, что гощу я тут не по своей воле, — угнетает.
— Жаль, — без малейшего сожаления в голосе ответили мне. — Но уверяю вас, Лилиан, вся наша семья постарается сделать ваше пребывание тут как можно более приятным.
Я выразительно посмотрела на соседа и громко признала:
— Не переживайте, уже старается!
С лица гранд-леди сбежала любезная улыбка, и она властно сказала:
— Мой внук уже пожалел о своем поступке.
— О котором именно? — нагло уточнила я, ни капли не сожалея о том, что начала за столом совсем не застольную тему. — Он на данный момент почти везде провинился и только один раз повел себя как мужик. Но... не довел! Так что наши с вами понятия о поступках, стоящих сожаления, могут весьма разниться, гранд-леди!