Если посредник не сообщил сразу, значит, посланца еще не было… Но луна в зените, и если сейчас никто не приехал, то, скорее всего, и не появится. Но я не могу вернуться к своему принцу безо всяких вестей, только не сейчас.
– Да, прибыл один юноша, он ожидает в отдельном кабинете, – заискивающе ответили мне, стараясь поймать мой взгляд.
– И вы ничего не сказали?! – раздраженно спросила я, показав клыки. Опять проклятая ярость, которая никак не желала отпускать меня, хотя со времени инициации прошло больше восьмидесяти лет. Я стыдилась своей несдержанности и всегда как могла боролась с нею. Но порой не получалось удержать эмоции в узде.
Вест побледнел и попятился, судорожно сглотнув. Запах пота от него стал невыносимым.
– Простите, Клио, но тот юноша не сказал с кем встреча! Он сказал, что его спросят.
Голос посредника дребезжал, как расстроенное фортепиано, что когда-то стояло в моей детской. Резкие и пронзительные звуки резали слух.
Я еле удержалась от того, чтобы зашипеть от злости, услышав эту новость. И без того ослабленный самоконтроль и вовсе полетел к чертям. Кем себя возомнил Де Ла Фуэнте?! Даже если сейчас между кланами конфликт, это не повод, чтобы унижать моего принца таким откровенным пренебрежением! Какова наглость, поступать со мной, а, стало быть, и с моим мастером, как с простолюдином, явившимся выпрашивать подачку! Я пришла к неутешительному выводу, что принц Де Ла Фуэнте точно не настроен на переговоры. Ему не нужен мир, он желает обострить конфликт настолько, чтобы отвертеться от прямой стычки, значило навлечь бесчестье на себя.
Вест засеменил, указывая мне место встречи с посланцем чужого принца.
Толпа расступалась передо мной, как воды моря перед одним из пророков. Страх и почтение. Почтение и страх. Привычное отношение для каждого из ночного племени в последние несколько десятков лет. А когда-то страх сочетался с ненавистью. Нам долго пришлось бороться, ради того, чтобы теперь на каждом таком приеме мы были желанными гостями, как и в любом другом месте. Перебороть панический ужас жертвы перед хищником и превратить его почти что в преклонение, пусть и с оттенком страха.
За те пару минут, что мы шли к месту встречи, я успела перебрать всех, с кем мне могла предстоять беседа. У принца Де Ла Фуэнте не так много мужчин-приближенных, которых можно было бы назвать юношей. Анхель, Луис, Мигель и Сержио. Всех их кроме Анхеля на самом деле звали иначе, но Де Ла Фуэнте по стародавней привычке переиначил имена подчиненных на манер своего родного языка. Самые старые из нас частенько делают нечто такое, что бы ежеминутно напоминало о родине, например, мой принц обставил весь свой дом, точнее резиденцию клана де Ритер, обширное загородное поместье, в старинном стиле, а многие предметы обстановки создавали и вовсе по эскизам самого мастера.