А то что? Но, ясное дело, сказать я этого не могла из-за наложенного проклятия, оставалось только злобно таращиться на мерзавца и пытаться выразить взглядом все, что я о нем думаю.
– О, да тут кто-то есть! Свечу видишь? – спросил корс.
– Может, оставили впопыхах? – с сомнением протянул его спутник.
– Эй, если есть кто, немедленно выходите! – приказал Миталий.
Кун даже дышать перестал, и тогда я решилась. Будь, что будет! Пусть он потом меня хоть в свинью превращает, но это мой единственный шанс. Изловчившись, я изо всех сил лягнула его коленкой в причинное место. Кун, позабыв про осторожность, взвыл и кубарем покатился по насесту. Словно камень с груди свалился, сразу стало легче дышать. Я перевернулась на живот и на четвереньках подползла к краю, с интересом наблюдая, как Кун грузно свалился на тюк соломы у ног синеглазого волша. Силы Небесные! Он-то что здесь делает?
Корс с синеглазым посмотрели на охающего волша, с трудом принимающего сидячее положение, переглянулись, а потом дружно взглянули наверх. Я с открытым ртом смотрела на них, пытаясь что-то сказать, но проклятие продолжало действовать и выходило одно мычание.
– Похоже, мы помешали, – брови Альрика Даниана брезгливо изогнулись, а мне захотелось его убить. Вот гад, неужели, он считает, что я по своей воле... с этим?..
Корс не ответил, вместо этого дружелюбно обратился ко мне:
– Слезай давай, или всю ночь там просидишь?
Я охотно поспешила выполнить его приказ и перевела дух, выпрямившись по струнке перед волшами. Заметив, как покосился синеглазый на расстегнутый ворот платья, стушевалась и стала торопливо застегивать пуговки. Как назло, слушаться они меня не желали, скорее всего, из-за дрожащих, как осиновый лист, пальцев. Альрик Даниан презрительно хмыкнул и отошел в сторону, поигрывая посохом. Корс продолжал стоять рядом, ободряюще глядя на меня.
– Что здесь случилось?
Я замычала, показывая на свой рот, а потом на Куна, уже успевшего подняться и теперь виновато уставившегося на хозяина.
– Ясно.
Корс обернулся к Куну и холодно произнес:
– Сам проклятье снимешь или мне придется?
Волш поспешно забормотал антизаклинание и из меня, наконец, излился поток всего, что хотелось сказать. Даже у Куна уши горели, корс же и синеглазик с открытым ртом слушали меня. Наконец, когда я иссякла, Альрик усмехнулся: