Многие бежали на север. Глупцы – оттянут неизбежное на несколько секунд.
Внезапно, выйдя из состояния задумчивости, я остановилась и посмотрела на явление, преградившее мне дорогу. Перед моими воспаленными глазами предстал здоровяк метра два ростом, с бритой головой, в наручниках, в тюремной робе. Он стоял в нескольких шагах от меня, сжимая в руке пистолет. Чуть дальше на дороге лежал перевернутый милицейский «бобик». Понятно: беглый зэк. Это добавило колорита в такую однообразную в последнее время общественную жизнь. А мне должно было прибавить ускорения, когда я побегу. Жаль... Не успела. Впрочем, сдохнуть от пули, наверное, легче, чем сгореть заживо.
Зэк, что-то прошипев, схватил меня за руку и потащил прочь с дороги. Я заартачилась, но он, двинув меня в плечо, подтолкнул вперед. Его свирепый вид поначалу отбил у меня желание сопротивляться. Но пробежав немного, я поняла, что он гонит меня к тому, что было некогда небольшой лесополосой, и меня прорвало:
– Какого черта! Куда ты меня тащишь? – прохрипела я, собирая остатки сил. – Пушка тебя не спасет, солнце постарается!
– Заткнись и – вперед! – вежливости я, впрочем, и не ждала. – Не для того выбрался, чтобы испечься как гриль.
– Мечтай! – как можно язвительнее заметила я. – А я-то тебе для чего?
Позади раздались крики и выстрелы, – видимо, милиционеры, которые находились в перевернувшейся машине, пришли в себя. Будто не слыша приближающегося шума, зэк продолжил:
– Я знаю эти места. Тут рядом – старая шахта, – я с недоверием посмотрела на него, – еще с прошлого века! Мы пацанами всю ее облазили. Там пересидим.
– Хозяин-барин, – усмехнулась я. – Вот и сиди на здоровье, а я пошла.
– Куда собралась? – пистолет оказался в опасной близости от моего лица.
– Отсиживайся где угодно, – в нос ударил запах пороховой гари, – но это только продлит твои мучения. И там не выжить! Понимаешь? Это конец! – тут я внимательнее всмотрелась в лицо моего спутника: смуглое, хмурое, с глубоко посаженными глазами.
О…, кажется, я его знаю. Более того, мы с ним рядом сидели. Девять лет. В школе за одной партой. Только изменился очень: повзрослел, погрубел, вот я его и не узнала сразу.
– Ты...? – Несмотря на обстоятельства, а может быть, благодаря им, эта неожиданная встреча обрадовала меня, и я обняла его, как родного. Видно, судьба моя – последние минуты жизни провести с одноклассником, за любовь к пещерам и катакомбам с детства прозванным Кротом.