- На каком?! - ахнула Анька, хватаясь за сердце.
Вообще-то, она была не сторонницей зрелищных эффектов, достойных мелодрамных телесериалов, но сейчас без всякого притворства ощутила пронзительную боль с левой стороны, будто между ребрами с размаху вогнали кол и теперь медленно проворачивали его. Колени сделались ватными, в затылке зашумело, а звуки и цвета стали какими-то приглушенными. Она попыталась вдохнуть, но боль стала просто невыносимой, да еще и левая рука онемела до самых кончиков пальцев...
- Мама... - неуверенно позвала Ксюшка, увидев, как с покрасневшего от справедливого гнева лица родительницы вдруг сбежали все краски, и посинели ее губы. - Мамочка! - вскочила девушка.
Но Аня, которая сейчас боялась даже пошевелиться, потому что была наслышана про страшные истории о внезапных инсультах у тридцатилетних здоровых людей, и не на шутку перепугавшись метаморфоз, происходивших с ее организмом в данную минуту, только часто поверхностно дышала, выставив вперед ладонь правой руки в защитном жесте, чтобы к ней никто не приближался и не дотрагивался.
Целый сонм разных мыслей мгновенно пронесся в шокированном очередной новостью мозгу. И беременность дочери в данную минуту немного отошла на второй план. Про аборт на таком большом сроке не может быть и речи, И, значит, как-то придется смириться с неизбежным. Главное, что это все-таки не смертельно. А вот если ее хватит инсульт или еще какая гадость, то это в разы хуже, потому что тогда она станет самым бесполезным членом семьи. У Ксюшки теперь совершенно другие заботы, да и Димка еще слишком мал, чтобы обходиться без родительской опеки. И на Егора рассчитывать бесполезно. Многие действительные мужья бросают своих жен в таком состоянии, не желая обременять себя парализованной обузой, что уж говорить о любовниках в самом расцвете своих мужских сил...
Боль не унималась, пугая страшной перспективой все больше. Но тут уж и Ромка сообразил, что что-то не так.
- Ань? - нахмурился старший парень, шагнув к ней. - Что с тобой?
- Не подходи! - посипела она с трудом, все еще надеясь, что вот-вот отпустит.
- Мама, мам, ты нас пугаешь! - лепетала Оксанка, с тревогой глядя на мать.
- Мне самой страшно, - машинально призналась Анька, покосившись на кровать, на которую хотелось опуститься, но до нее надо было сделать пару шагов, и на это сил не было. Точнее, она боялась, что любое движение может спровоцировать что-то страшное. И предпочитала остаться на месте.